Якоже Самому Богу беседующе..."

Как уже говорилось прежде, сегодня утреню по соображениям чисто практического характера в приходских храмах принято служить вечером, непосредственно после вечерни, отступая, таким образом, от смысла этого богослужения, но давая тем не менее возможность присутствовать на нем большинству прихожан (что было бы затруднительно, если бы оно начиналось рано утром). Совершается она, как правило, в соединении с вечерней, непосредственно после нее.

Если вечерня отсылает нас по преимуществу к временам ветхозаветным, наполненным напряженным ожиданием Спасителя человеческого рода, то утреня по своему содержанию относится более к поре новозаветной. При этом по составу ее принято условно разделять на три части: в первой мы исповедуем свои грехи перед Богом и испрашиваем милостей Божиих в предстоящий день (шестопсалмие, великая ектения, кафизмы); во второй вспоминаем и прославляем угодников Божиих, чья память совершается в этот день (канон); в третьей возносим особое славословие Самому Господу (хвалитные псалмы, великое славословие).

"Господи, устне мои отверзеши…"

 Начало вседневной утрене (то есть будничной, а не совершающейся в составе всенощного бдения) полагает возглас священника: "Слава Святей и единосущней, и нераздельней, и Животворящей Троице, всегда, ныне и присно, и во веки веков…". И сразу вслед за тем чтец, выйдя на середину храма, трижды торжественно произносит слова воспетого Ангелами ранним утром, при Рождении Спасителя, дивного славословия: "Слава в вышних Богу и на земли мир, в человецех благоволение". И таким образом в этот момент Церковь воспоминает явление на землю Сына Божия, Его вочеловечение. Затем, чтобы приготовить и себя, и предстоящих в храме людей к достойному, по подобию Ангелов, хвалению Господа, к внимательной молитве, он дважды возглашает: "Господи, устне мои отверзеши, и уста моя возвестят хвалу Твою".

После этого читается шестопсалмие, то есть шесть избранных псалмов: 3, 37, 62, 87, 102 и 142. По своему содержанию шестопсалмие представляет как бы размышление человека, услышавшего радостную весть о пришествии Христовом,— размышление наедине с самим собою. В его псалмах — исповедание человеком своего греховного состояния, он точно видит перед собой множество врагов, во плоти и бесплотных, восстающих против него. И вместе с тем в них же — исполняющая сердце радостью надежда на Божественное милосердие, на ту Божественную любовь, которая открылась в сошествии на землю воплотившегося Бога Слова.

Во время чтения шестопсалмия, по Уставу, свет в храме, а также горящие на подсвечниках свечи полагается гасить. Здесь — напоминание о ночи, покрывавшей вифлеемских пастырей, когда, еще не оправившиеся от изумления от видения явившихся им Небесных Сил, они шли поклониться лежащему в яслях Богомладенцу. И, конечно, воцаряющийся в храме полумрак способствует самоуглублению молящихся и более внимательной, сосредоточенной молитве.

О значимости этой части утреннего богослужения свидетельствует то, что, по Уставу, читать шестопсалмие полагается предстоятелю. Вообще характерно, что в Типиконе шестопсалмие имеет такие подробные комментарии, какими не снабжена никакая другая часть утрени. В частности, о нем говорится, что читаться оно должно "тихим гласом и легким, косно (то есть медленно) и во услышание всех". И другие, еще более важные слова: "Егда же глаголется шестопсалмие, тогда подобает со вниманием слушанию прилежати (то есть особенно внимательно стараться слушать): покаяния бо псалмы исполнены суть и умиления. Глаголем же сия псалмы со благоговением и со страхом Божиим, яко Самому Богу невидимо беседующе и молящеся о гресех наших".

Слушать шестопсалмие полагается стоя, никак не нарушая воцаряющейся в эти мгновения в храме тишины. Даже на "славе" после первых трех псалмов не полагается креститься и кланяться, чтобы не отвлекаться самим и не отвлекать от молитвы других прихожан.

Хотя есть и другие объяснения. Например, старец Паисий Афонский, отвечая на вопрос, почему мы не садимся на шестопсалмии, говорил: "Потому что оно символизирует Страшный Суд. Поэтому хорошо, если во время чтения шестопсалмия ум идет на час Страшного Суда". И по поводу того, что не полагается креститься и кланяться: "После первой статии мы даже не крестимся, потому что Христос придет сейчас не для того, чтобы распяться, но явится [миру] как Судия".

Когда звучат последние три псалма, служащий священник выходит из алтаря и перед царскими вратами тайно (то есть про себя) читает особые утренние молитвы (числом 12), изображая вместе с тем собою Христа — Ходатая и Спасителя, явившегося человеческому роду.

За шестопсалмием следует мирная, или великая, ектения, такая же по своему содержанию, как и на вечерне.

Непосредственно после возгласа по ектении звучит торжественная хвалебная песнь, прославляющая Предвечного Сына Божия, пришедшего на землю: "Бог Господь и явися нам! Благословен грядый во имя Господне" — в воспоминание о том, как иудеи приветствовали Христа, когда Он в последний раз, уже перед Своим распятием, явился в Иерусалим на праздник Пасхи. При пении "Бог Господь" диакон (или священник) произносит стихи 117-го псалма, в которых возвещается благость и милость Божия.

Сразу после этого, словно в подтверждение того, что воистину благословен всякий, "грядущий во имя Господне", поются тропари, в которых прославляется святой, чья память совершается в этот день, или празднуемое событие новозаветной истории.

После пения тропарей стихословятся (то есть просто читаются) кафизмы. По Уставу их должно быть две, а в некоторые периоды церковного года и три, но на практике в приходских храмах редко читается больше одной. А порой и одна читается достаточно "условно": по одному псалму (или даже части псалма) на "славу". И это очень печально, поскольку нигде нет настолько глубоких и проникновенных обращений ищущей своего Творца души к Богу, как в псалмах царя и пророка Давида. Поэтому именно они послужили первоначально основой всего богослужения Православной Церкви.

Если служба будничная, то сразу по каждой из кафизм полагается чтение особых молитвословий (а точнее, по их первоначальному происхождению и исполнению, песнопений), содержащих в себе, подобно тропарям, восхваление воспоминаемого святого или раскрывающих смысл празднуемого события. Также они могут носить и покаянный, или, иначе, умилительный характер, быть посвященными Кресту, святым апостолам или святителю Николаю и поминовению усопших (это касается по преимуществу седальнов Октоиха — книги, содержащей песнопения и молитвословия седмичного круга богослужения). В дни праздников после кафизм произносится малая ектения, начинающаяся словами: "Паки и паки, миром Господу помолимся", и уже затем следует чтение седальнов.

"Помилуй мя, Боже, по велицей милости Твоей"

И неизменяемый, неотъемлемый элемент утрени, при переходе к чтению канона,— 50-й псалом. Нет, наверное, верующего человека, который бы не читал его регулярно. В нем оплакивается греховность, общая для всех людей, но вместе исповедуется милость и любовь Божия, испрашивается у Господа дар очищения, "убеления паче снега" наших душ.

По сути, в его достаточно немногих словах "вмещается" вся внутренняя жизнь человека. Вначале — осознание своего греха, того, что ничто не спасет нас, кроме великой милости Бога Любви и множества Его щедрот. Мы исповедуем, что согрешили перед Ним и что настанет время, когда придется дать за это ответ. Признаемся, что от рождения пропитаны "беззаконием", зачаты во грехе. Но не отчаиваемся, а просим не отвергнуть от Его лица. Просим, чтобы Господь не только наставил нас на путь спасения, но дал бы и способность привести к Нему своим словом и своим примером других, подобных нам "беззаконных". И, наконец, чтобы и в нашем сердце, словно на неком таинственном престоле, приносилась Богу "жертва всесожжения" — дарованная нам жизнь. Чтобы и мы смогли без тени лукавства говорить своему Творцу в молитве: "Твоя от Твоих приносим Тебе…".

"Песнь победную поим вси людие…"

Непосредственно после 50-го псалма поется первый ирмос утреннего канона. В переводе с греческого слово "канон" означает "правило". Это особый жанр церковной гимнографии, сложное многострофное произведение, посвященное прославлению какого-либо праздника или святого. В числе первых творцов канонов история называет преподобного Андрея Критского, которому принадлежит Великий покаянный канон, и преподобного Иоанна Дамаскина, автора огромного числа богослужебных текстов, дошедших до наших дней.

Состоит канон из нескольких песней: их может быть 2, 3, 4, 8, 9, но обычно в будние дни он включает в себя 8 песней (2-я песнь отсутствует, она наличествует лишь в некоторых канонах великопостного периода), каждая из которых содержит ряд тропарей и предваряется пением ирмоса. Ирмос по-гречески — связь; это первая строфа песни канона, в византийских образцах служившая еще и мелодическим образцом для ее тропарей. В Греции каноны и по сей день, согласно древней традиции, поются. Для Русской же Церкви характерна замена пения чтением, исключение составляет, пожалуй, лишь канон Пасхи, когда на службе вообще ничего не читается, но все только поется.

Практически всегда на утрене читается не один канон, а соединяется несколько (в будние дни — не более трех, в дни воскресные и праздничные — не более четырех). Поется ирмос первого по порядку канона, и затем читаются тропари соединенных канонов. По Уставу читать канон полагается чаще всего "на 14", иногда "на 16" (с соответствующим количеством тропарей), однако реально сегодня каноны читаются и "на 8", и "на 6", и даже "на 4".

Для "классического", написанного по всем правилам гимнографии, канона тема каждой его песни задана соответствующими "библейскими песнями". Так, например, первой библейской песнью является песнь пророка Моисея, после перехода евреями Чермного моря, второй — его же песнь перед кончиной, третьей — песнь Анны о рождении сына Самуила, четвертой — песнь пророка Аввакума, прославляющая Господа, и т.д. В древности они читались или пелись вместе с песнями канона, предваряя их, но сейчас, как правило, употребляются только при великопостном богослужении, а также в некоторых монашеских обителях. Собственно ирмос по значению своему и являлся своего рода смысловой связкой между песнями Священного Писания и основной темой канона, выраженной в тропарях. Поскольку ирмосы часто повторяются в повседневном богослужении, то слова их хорошо знакомы многим верующим: "Отверзу уста моя и наполнятся Духа…", "Песнь победную поим вси людие…", "Христос раждается, славите…" и т.д.

В современной богослужебной практике место библейских песен заняли припевы — хвалебные или молитвенные обращения к Господу, Божией Матери, угодникам Божиим, предваряющие чтение каждого тропаря. Например: "Слава, Господи, святому воскресению Твоему", "Слава Тебе, Боже наш, слава Тебе", "Пресвятая Богородице, спаси нас", "Святителю отче Николае, моли Бога о нас" и другие.

После 3-й, 6-й и 9-й песен канона полагаются малые ектении ("Паки и паки миром Господу помолимся). Эти песни "покрываются" (то есть завершаются) пением ирмоса последнего из положенных на этот день канонов. Ирмос, которым так завершается песнь, именуют словом "катавасия", что в переводе с греческого значит "схождение". В древности было распространено пение "на два лика", то есть на два клироса или хора, и для пения завершающего песнь ирмоса они сходились вместе, отсюда и происходит данное слово.

После ектении по 3-й песни обычно читается седален (тропарь, при чтении которого разрешается сидеть) или ипакои (от греческого слова "слушаю", что указывает на особое внимание, с которым нужно относиться к этому песнопению). После ектении по 6-й — кондак и икос праздника или святого (первоначально словом "кондак" именовался отдельный жанр церковной византийской гимнографии, сейчас вытесненный из богослужения каноном; кондаки в древности представляли собой многострофные поэмы, и современный "кондак" и икос являются, по сути, ее строфами).

По 8-й песни также поется катавасия и после нее священник или диакон, если он участвует в богослужении, стоя перед местной иконой Божией Матери в иконостасе и начертывая в воздухе крест кадилом, торжественно возглашает: "Богородицу и Матерь Света песньми возвеличим". Хор же после этого поет песнь Богородицы "Величит душа моя Господа…" (Лк. 1, 46-55) с припевом "Честнейшую херувим…", во время чего совершается полное каждение храма и всех молящихся в нем.

По 9-й песни вновь звучит малая ектения и читается или поется светилен, краткое изменяемое песнопение, относящееся по содержанию к прочитанному канону (поскольку утреня совершалась прежде в раннее, предрассветное время, то естественно толковать подобное название песнопения как указание на постепенно наступающий рассвет). Иногда это песнопение именуется еще словом "эксапостиларий", что означает по-гречески "высылаю". Это также тот случай (как и с катавасией), когда песнопение получает свое название не столько по содержанию, сколько по способу исполнения: прежде, когда богослужение носило более строго-уставной характер, певец, назначенный петь его, высылался с клироса на середину храма. К числу эксапостилариев относятся такие известные песнопения Страстной седмицы, как "Чертог Твой вижду, Спасе мой" или "Разбойника благоразумнаго". Надо, впрочем, сказать, что в некоторых храмах, особенно касается это благоустроенных монастырей, традиция пения этих эксапостилариев певцом на середине храма, а не на клиросе, поддерживается и сегодня.

"Благо есть исповедатися Господеви"

После светильна читаются стихи так называемых "хвалитных псалмов" (148, 149, 150), или "хвалитны". Эти псалмы призывают все творение — на небесах и на земле, одушевленное и неодушевленное — к торжественному прославлению Бога, в них часто повторяется: "хвалите Его…". И последние слова 150-го псалма, завершающие собой Псалтирь, звучат в данный момент богослужения, как самый венец этого духовного торжества: "Всякое дыхание да хвалит Господа".

И затем звучит величественное и в то же время умилительное Великое славословие. Оно предваряется возгласом (если служба праздничная, то его произносит священник, если будничная — чтец): "Слава Тебе, показавшему нам свет!". Прежде, когда утреня, как это и полагается, совершалась в самом начале наступающего дня, эти слова раздавались одновременно с появлением первых солнечных лучей, на рассвете. А само славословие, как и чтение шестопсалмия, начинается услышанной в Вифлееме ангельской песнью: "Слава в вышних Богу, и на земли мир, в человецех благоволение…". В нем мы благодарим Бога за дарованный нам свет, самую жизнь и радость наступающего дня. Но, конечно, главное благодарение мы приносим за дарование нам Света духовного — Христа, просветившего нас познанием истины.

По окончании славословия священником или диаконом произносится просительная ектения, отличающаяся от уже звучавшей прежде на вечерне совсем немного. А именно: "Исполним утреннюю нашу молитву Господеви" вместо "вечернюю" и "Дне всего совершенна, безгрешна, мирна у Господа просим" вместо "вечера".

За этой ектенией поются утренние стихиры на стиховне. От носящих аналогичное название вечерних стихир они отличаются, по сути, лишь теми стихами-припевами, которыми предваряются (это стихи 89-го псалма). Они могут быть взяты из Минеи, Октоиха или Триоди — в зависимости от того, какая служба совершается.

После пения стихир чтец произносит краткую молитву и одновременно — исповедание, которое как бы подводит итог всему утреннему богослужению, подтверждает, какое великое счастье — право и возможность совершать словесную службу хвалы и благодарения Богу: "Благо есть исповедатися Господеви, и пети имени Твоему, Вышний, возвещати заутра милость Твою, и истину Твою на всяку нощь".

Читается Трисвятое по Отче наш и поются отпустительные тропари — тот же тропарь, который пелся на "Бог Господь" в начале утрени, и на "славу" — тропарь Божией Матери того же гласа, который положен именно на этот день седмицы по Уставу.

Затем следует сугубая ектения, уже ничем не отличающаяся от аналогичной на вечерне. И после нее, если служба будничная, без отпуста сразу читается 1-й час, который практически всегда соединяется с утреней.