Первое послание к Коринфянам зачало 124 Глава 1:10–18

Братия, умоляю вас именем Господа нашего Иисуса Христа, чтобы все вы говорили одно, и не было между вами разделений, но чтобы вы соединены были в одном духе и в одних мыслях. Ибо от домашних Хлоиных сделалось мне известным о вас, братия мои, что между вами есть споры. Я разумею то, что у вас говорят: "я Павлов"; "я Аполлосов"; "я Кифин"; "а я Христов". Разве разделился Христос? Разве Павел распялся за вас? Или во имя Павла вы крестились? Благодарю Бога, что я никого из вас не крестил, кроме Криспа и Гаия, дабы не сказал кто, что я крестил в мое имя. Крестил я также Стефанов дом; а крестил ли еще кого, не знаю. Ибо Христос послал меня не крестить, а благовествовать, не в премудрости слова, чтобы не упразднить креста Христова. Ибо слово о кресте для погибающих юродство есть, а для нас, спасаемых, – сила Божия.

Коринф есть град Ахейский, богатейший в древние времена от бывшей в нем великой торговли, и вмещавший в себе тогда множество жителей и пришельцев: между ими много было софистов, ораторов и философов, в числе коих и Периандр, один из семи Греческих мудрецов: в сем-то знаменитом граде, Павел, пришед туда, первый посеял семена Евангельского учения: он убедил принять веру в Господа Иисуса Христа Крипса, начальника собора Иудейского «со всем домом его»: также и многие другие из Коринфян, «слышавше вероваху и крещахуся» (Деян.18:8). Павел по повелению Божию пребыл в сем граде год и шесть месяцев, проповедуя слово Божие: ибо Господь, явившись ему в видении ночном, рек ему «не бойся, но глаголи, и да не умолкнеши: зане людие суть ми мнози во граде сем» (Деян.18:9–10). По исшествии же своем из Коринфа написал сие первое послание свое к Коринфянам, будучи побужден к тому их посланием, которое они прислали к нему, и в котором делали ему вопросы о девстве и браке, как то можно видеть из следующих ответственных его слов: «а о нихже писасте ми, добро человеку жене не прикасатися» (1Кор.7:1). Сие послание Павел написал обретаясь в Македонии, как он сам свидетельствует говоря: «Прииду же к вам, егда Македонию прейду: Македонию бо прохожду» (1Кор.16:5). Содержится же в оном не только ответ на вопросы данные ему, но и много других удивительных наставлений, также обличения и запрещения на расколы, и грехи, явившиеся в Коринфе, по отшествии его оттуда. И во-первых по обычаю своему представил он свои благожелания и похвалы, потом в сильных выражениях начинает предлагать увещание, говоря:

1Кор.1:10. Молю вы братие, именем Господа нашего Иисуса Христа, да тожде глаголете вси, и да не будут в вас распри, да будете же утверждени в томже разумении и в тойже мысли.

Посылаемые земным Царем возвестить повеление его подданным, для удостоверения в том, объявляют слушающим их, что они говорят от имени Царя, таким образом и Богоглаголивый Павел, будучи послан от небесного Царя проповедником и учителем его заповедей для уверения в том вселенной, что его учение суть повеления Божии, говорит, что он именем Иисуса Христа молит их:«молю вас именем Господа нашего Иисуса Христа». О чем же он молит? О том, чтобы все говорили одно и то же, и не противоречили друг другу: и таким образом, друг от друга не отделялись бы. Поелику же лицемеры говорят то, а мыслят другое и не имеют ни мыслей, ни мнений согласных с словами, которые они произносят своими устами? То он не просто сказал: «да тожде глаголете вси», но присоединил еще к тому: «да будете утверждени в томже разумении и в тойже мысли», то есть имейте совершенное согласие и в мыслях и во мнениях, научая сим, чтобы и слова и мысли их были совершенно согласны. И таковому согласию учил он не только Коринфян, но и Римлян. Первым говорил: «да будете же утверждени в томже разумении и в тойже мысли», а вторым: «Бог же терпения и утешения да даст вам тожде мудрствовати друг ко другу» (Рим.15:5): тем: «да тожде глаголете вси, и да не будут в вас распри»: и сим: «да единодушно едиными усты славите Бога и Отца Господа нашего Иисуса Христа» (Рим.15:6). Но для чего он к Римлянам писал о том в виде моления, а к Коринфянам в виде просительном? Для того, что те как говорили, так и мыслили одно и то же: почему молитвою предохранял их от несогласия и укреплял в единомыслии: я к сим он писал просительным, вместе же и повелительным образом, потому что дошло до его сведения, что они имели между собою споры, распри и несогласие.

1Кор.1:11–12. Возвестися бо ми о вас, братия моя, посланным от Хлоиса, яко рвения в вас суть: Глаголю же се, яко кийждо вас глаголет: аз убо есмь Павлов, аз же Аполлосов, аз же Кифин, аз же Христов.

«Посланным от Хлоиса». Сии слова имеют такой смысл: от домашних, или от подчиненных Хлои, которая, может статься была Коринфская женщина: как например и сущыя от Арестовула, и иже от Наркисса, означает тех, кои от дома Арестовулова и Наркисова (Рим.16:10–11): «Глаголю же се», значит, а именно, или например. «А кийждо вас» означает: один из вас, и другой из вас, Кифою же называет он здесь не Петра, а некоторых учеников его: потому что нигде не упоминается, чтобы Петр проповедывал в Коринфе слово Евангелия, Заметьте же, с каким благоразумием Павел обличает Коринфян. Он сперва горькость обличений растворяет сладостию имени братнего. Братия моя, говорит: потом уменьшает тяжесть греха, назвав его рвением: сверх сего умалчивает о имени того человека, которой открыл ему погрешности Коринфян, чтобы не подвергнуть его их гневу и негодованию: но дабы слово его было достоверно, то он не совсем говорит неопределенно, но некоторым образом ограничительно, сказав, что домашние Хлои известили его о том. Почему же Павел себе положил прежде Сей порядок имен, сделанный им, идет не от высшего к ближнему, но от нижнего к высшему: почему хотя и во первых положил он имя свое, но в самом деле должно считать его последним: положил же он их таким порядком для того, чтобы показать, что последние были те, кои называли себя учениками Христовыми, и тем бы сильнее обличить их в разномыслии. «Братия моя», говорит, «домашнии Хлои меня возвестили о вас, что вы имеете распри: а именно, что один из вас говорит: я ученик и последователь Павлов: другой, я Аполлосов: один, я Кифин: а другой, я Христов»(Злат. Феодорит. Икумен. на он. место). Некоторые уверяют, что Коринфяне не называли себя учениками ни Павловыми, ни Аполлосовыми, ни Кифиными, но других некоторых учителей? Павел же отнес сие, как он сам говорит, к себе и Аполлосу, во-первых для того, чтобы не посрамить таковых учителей, а следовательно и не ожесточить их: а во-вторых, чтобы тем сильнее выразить заблуждения Коринфян. Ибо ежели они погрешали и тогда, когда называли себя учениками истинных учителей своих, то есть Павла, Аполлоса, и Кифы, то гораздо более они ошибались, когда они называли себя учениками тех людей, которые не были посланы от Бога и не имели дара Евангельской проповеди. Для сей же причины он присоединяет к себе и прочим двум имя Христа, дабы то есть показать, сколь великое беззаконие они делали, сравнивая Владыку с рабами: но ежели мы сии Павловы слова возьмем и в собственном простом их значении, то и в сем не погрешим: ибо известно, что Павел первый проповедывал Евангелие в Коринфе, после его Аполлос (Деян.18:1, 19:1), а по нем или и вместе с ним некоторые Петровы, может быть ученики. Почему и ученые, и обращенные в веру Павлом говорили о себе, что они ученики Павловы: обращенные Аполлосом говорили, что они Аполлосовы: а те, которых учили ученики Кифины, назывались Кифиными: которые же друг от друга не отделялись, и были всегда единомысленны, те говорили о себе, что они ученики Христовы. Сие мнение подтверждают следующая Павловы слова: «еда Павел распятся по вас? или во имя Павлово крестистеся? Кто убо есть Павел? Кто же ли Аполлос, но точию служителие, имиже веровасте, и комуждо, якоже Господь даде? Аз насадих, Аполлос напои, Бог же возрасти»(1Кор.1:12–13, 3:5–6): что же Павел сказал: «сия же преобразих на себе и Аполлоса?»(1Кор.4:6) значит, что он умолчал о всех именах других учителей, подразумевая их под своим и Аполлосовым. Сказав же сие, он тотчас дает знать, какое нечестивое выходит последствие от таковых любопрений и распрей.

1Кор.1:13 . Еда разделися Христос? еда Павел распятся по вас? или во имя Павлово крестистеся?

Вопрос часто имеет силу подтверждения. Почему сия вопросительная речь, «еда разделися Христос», имеет равную силу с подтверждением, то есть, что разделился Христос. Коринфяне, говорит, Христос разделился со стороны вашей: Но что сие значит? Все верующие суть тело Христово и уды отчасти. Поелику же Коринфяне разделились друг от друга, и отделили себя от тела Христова, говоря, что они ученики Павловы, или Аполлосовы, или Кифины: то, что касается до них, разделился Христос, или тело Христово, то есть Церковь. После сего обличения показывает, сколь безрассудна распря их. Поелику они называли себя последователями Павловыми, то он и говорит им: неужели Павел распялся за спасение ваше? Неужели вы крестились во имя его? Отсюда ясно можно видеть их заблуждение. Ибо Христос распялся как за них, так и за всех. Во имя Иисуса Христа они приняли спасительное крещение: почему были его раби, последователи, сыны и уди тела Его: безрассудно убо говорили о себе, что они суть ученики иные Павловы, другие Аполлосовы, а иные Кифины.

1Кор.1:14–16. Благодарю Бога, ни единаго от вас крестих, точию Криспа и Гаиа: Да не кто речет, яко в мое имя крестих. Крестих же и Стефанинов дом: прочее не вем, аще кого иного крестих.

Крисп был Архисинагог начальник собора в Коринфе, где Павел и крестил его со всем домом его. Гаиев трое находятся в Священном Писании: первый Македонянин сопутник Павлов в Ефесе (Деян.19:29), второй Солунянин, следовавший за ним даже до Азии (Деян.20:4), а третий странноприимец его и всея Церкви(Рим.16:23). Поелику же он говорит «ни единаго от вас», то есть ни одного из вас, Коринфян, я не крестил, кроме Криспа и Гаиа: то отсюда следует, что Гаий также был Коринфянин, как и Крисп: а из сего можно заключить, что он здесь говорит не о Македонянине и Солунянине, но о том Гаие, которого назвал странноприимцем, потому что он принимал как его самого, когда он находился в Коринфе, так и всех верных, приходящих туда. Стефан же есть темничный страж, которого Павел крестил во граде Филиппах со всем домом его (Деян.16:33). Вот, каким образом Павел уверяет Коринфян, что они не крестились во имя его: он свидетельствует, что никого из них не крестил, кроме трех вышесказанных. Но для чего он приносит благодарение Богу за то, что никого не крестил, кроме Криспа, Гаиа и Стефанинова дома? Он сам даст на сие причину. Благодарю, говорит, Бога, что Он смотрительно устроил так, чтобы я никого не крестил, кроме сих, дабы никто из производящих распри не имел случая сказать, что я крестил его во свое имя. Поелику же он еще сказал: «Не вем? аще кого иного крестих», то, дабы кто не подумал, что он, почитая крещение за малое дело, даже и не памятовал того, крестил ли еще кого-нибудь, далее объясняет причину, для чего он крестил.

1Кор.1:17. Не посла бо мене Христос крестити, но благовестити, не в премудрости слова, да не испразднится крест Христов.

Иисус Христос всем Апостолам равно повелел проповедывать Евангелие и крестить верующих. «Шедшее убо», рек он, «научите вся языки, крестящее их во имя Отца и Сына, и Святаго Духа» (Мф.28:19). Поелику же Павел говорит, что Христос послал его не крестить, но проповедывать Евангелие, то отсюда явствует, что он особенно получил сие повеление. Может быть тогда, когда Иисус Христосоткрыл ему, что он должен был претерпеть, проповедуя Имя Его, как сказал о сем Анании: «Аз скажу ему, елика подобает ему о имени моем пострадати» (Деян.9:16). А препоручил ему труднейшую должность, потому что он был сосуд избран, довольный пронести имя его пред языки и Царьми и сынми Израилевыми. Так, проповедывать Евангелие было дело поистине труднейшее, нежели крестить: ибо тот Апостол, который проповедывал учение неверным, был подвергаем гонениям, страданиям и повседневной смерти: а тот, который крестил принявших веру; ничего такого не претерпевал. Ежели бы Павел не был послан крестить: то почему он крестил Криспа, Гаиа и Стефанинов дом? Потому, что он, имея повеление проповедывать, имел вместе и благодать крестить, подобно прочим Апостолам: нопоелику в рассуждении проповеди он получил от Иисуса Христа особенное повеление, то и сказал: «не посла бо мене Христос крестити, но благовестити»: почему он и крестил тогда только, когда обстоятельства того требовали, а проповедывал непрестанно, почитая проповедь особенным для себя званием. Посему-то и написал: «аще бо благовествую, несть ми похвалы: нужда бо ми належит: горе же мне есть, аще не благовествую» (1Кор.9:16). Здесь должно заметить, что Иисус Христос, дав ему особенное повеление в рассуждении Евангельской проповеди, сам же показал ему способ, как преподавать учение сие: «не в премудрости», говорит, «слова», то есть не словом, составленным по школьной мудрости, и софистическому искусству, не словом писанным мирскою мудростию. А для чего? «Да не испразднится», говорит, «крест Христов», то есть дабы не была презрена и как бы за ничто почтена сила распятого Христа. Ежели бы учение Апостольское имело красоты, благоречия, и прелести мирской мудрости: то всякий бы подумал, что сила учебного искусства привлекла и обратила людей к вере во Христа, а не сила распятого Христа: и следовательно все бы благодать и силу креста почли за ничто. Слыша же простоту проповеди, и видя великое умножение верующих, тем все убеждаемы были признать, что вера во Христа есть дело силы и благодати распятого Христа.

архиепископ Никифор (Феотокис)

Евангелие от Матфея зачало 58 Гл. 14:14–22

В те дни Иисус увидел множество людей и сжалился над ними, и исцелил больных их. Когда же настал вечер, приступили к Нему ученики Его и сказали: место здесь пустынное и время уже позднее; отпусти народ, чтобы они пошли в селения и купили себе пищи. Но Иисус сказал им: не нужно им идти, вы дайте им есть. Они же говорят Ему: у нас здесь только пять хлебов и две рыбы. Он сказал: принесите их Мне сюда. И велел народу возлечь на траву и, взяв пять хлебов и две рыбы, воззрел на небо, благословил и, преломив, дал хлебы ученикам, а ученики народу. И ели все и насытились; и набрали оставшихся кусков двенадцать коробов полных; а евших было около пяти тысяч человек, кроме женщин и детей. И тотчас понудил Иисус учеников Своих войти в лодку и отправиться прежде Его на другую сторону, пока Он отпустит народ.

Во имя Отца и Сына и Святого Духа.

Из года в год и из поколения в поколение мы читаем Евангелие в новых контекстах и перед лицом новых обстоятельств – исторических или личных. И каждый раз тот или другой отрывок может ударить нас в душу по-новому.

Сегодня мы читаем о насыщении народа Христом. И чаще всего у отцов Церкви и у духовных писателей читаешь о их чувстве изумления о милосердии Божием и о власти Бога, Который мог напитать столько народа столь малым, Который мог творить чудеса в мире, таком Ему чуждом, когда хоть искра веры, хоть трещинка в броне нашего неверия позволяла Ему действовать.

При чтении сегодня этого Евангельского отрывка, меня по-новому поразили слова Христа. Ученики обращаются к Нему, чтобы Он отослал толпу, потому что день на исходе, ближайшие селения далеко, они ослабеют на пути от усталости и ночных сумерек, если останутся дольше: а ведь они не ели весь день, вслушиваясь в животворящее слово Христово. И Христос говорит ученикам: Нет, им не нужно уходить, – дайте вы им есть... Но как же они могут накормить такую толпу людей, мужчин, женщин и детей, у них всего пять хлебов и две рыбки? И тут – вызов Христа ученикам, и вызов Христа нам. Да, – в каком-то смысле один только Бог может совершить это чудо; но только если мы содействуем этому чуду открытостью нашего сердца и открытостью наших рук, вложив в чудо все, что у нас есть. Христос не сказал ученикам: сберегите то, что вам нужно самим, и отдайте остальное, отдайте другим то, что останется: Он сказал: возьмите все, что у вас есть, и отдайте все...

Не говорит ли это нам Господь сейчас, особенно подчеркнуто, когда мы так обеспечены так богаты, так благополучны, и когда день за днем мы слышим о голоде, и о нищенстве, и о голодной смерти тысяч и тысяч людей? И Господь нам говорит совсем просто: отдайте то, что у вас есть, и предоставьте Мне действовать дальше: не просите Меня о чуде, когдавы можете сделать то, что нужно...

Апостолы могли сделать немного: они могли только разделить пять хлебов и две рыбы: но мы можем поделиться так многим! Если бы наши сердца были открыты, и если бы сердца каменные Бог претворил в сердца плотяные, если бы мы научились хоть немного – о, хоть самую каплю! – деятельной любви к ближнему, то не было бы голода в мире.

И сегодняшнее Евангелие говорит нам: оглянись вокруг: оглянись на каждого человека, который голоден, каждого человека, который бездомный, каждого человека, который в нужде, и помни, что каждый из этих людей – твоя ответственность, что весь их голод, вся их бездомность, все их нищенство в конечном итоге – результат твоего благополучия, твоего удобства, твоей обеспеченности и твоего отказа разделить, поделиться, дать. Дать не больше того, что есть, а просто дать.

Если бы мы только помнили, что, как сказал один святой, имени которого я сейчас не припомню, когда он съедает кусок сверх своей необходимости, когда он приобретает или удерживает что-то сверх своей строгой нужды, он украл это у голодного, он украл это у бездомного, он украл это у замерзающего, – он вор!.. Не относится ли это к нам еще острее, чем к этому подвижнику?

Мы должны задуматься над этим: ведь мы ведем себя, как плохие, нечестные управители; потому что есть такая вещь, как управление, ответственность за богатство – интеллектуальное, эмоциональное, нравственное, материальное. Вы, вероятно, помните рассказ о недостойном, неверном управителе, который мошенничал и обкрадывал своего хозяина; и когда хозяин обнаружил его нечестность и пришло ему время расчета, то управитель позвал тех, кто был должен его хозяину, и списал, уменьшил их долг. Вот нечто, чему мы можем научиться. Он обратился к людям, и помог им, чем только мог: мы этого не делаем.

Задумаемся над этими словами Христа: людям не нужно уходить от Моего присутствия, чтобы напитаться; дайте им вы то, что нужно.. И если бы мы оглянулись вокруг себя – не куда-то в заморские края, а просто вокруг себя – на нужды людей, которые голодны, которые бездомны, которые лишены прав, или просто на соседа, на ближнего, который временами так одинок, нуждается в поддержке, нуждается в дружбе, в солидарности, мы начали бы выполнять этот завет Христа.

Но не станем обманываться; не добрым словом, не ласковым жестом мы его выполним; Христос сказал: отдайте все, что у вас есть... А нам, принимая, может быть, в учет малость нашей веры, узость и жесткость наших сердец, Он скажет: Дайте то, что в вашей жизни лишнее, ненужное, – но вдумайтесь правдиво, что такое этот излишек, что вы тратите на себя, даже не получая от этого ни радости, ни удовольствия, ни выгоды. Отдайте это, а потом предоставьте Богу восполнить ваш дар и сделать остальное.

Это – суд Божий надо мной; и это тоже призыв, с которым Бог обращается к каждому из вас. Аминь!

Митрополит Антоний Сурожский