Второе послание апостола Павла к Коринфянам. Глава XI, 31 — XII, 9.

Бог и Отец Господа нашего Иисуса Христа, благословенный во веки, знает, что я не лгу. В Дамаске областной правитель царя Ареты стерег город Дамаск, чтобы схватить меня; и я в корзине был спущен из окна по стене и избежал его рук.

Не полезно хвалиться мне, ибо я приду к видениям и откровениям Господним.

Знаю человека во Христе, который назад тому четырнадцать лет (в теле ли — не знаю, вне ли тела — не знаю: Бог знает) восхищен был до третьего неба. И знаю о таком человеке (только не знаю — в теле, или вне тела: Бог знает), что он был восхищен в рай и слышал неизреченные слова, которых человеку нельзя пересказать.

Таким человеком могу хвалиться; собою же не похвалюсь, разве только немощами моими. Впрочем, если захочу хвалиться, не буду неразумен, потому что скажу истину; но я удерживаюсь, чтобы кто не подумал о мне более, нежели сколько во мне видит или слышит от меня.
И чтобы я не превозносился чрезвычайностью откровений, дано мне жало в плоть, ангел сатаны, удручать меня, чтобы я не превозносился. Трижды молил я Господа о том, чтобы удалил его от меня. Но Господь сказал мне: «довольно для тебя благодати Моей, ибо сила Моя совершается в немощи». И потому я гораздо охотнее буду хвалиться своими немощами, чтобы обитала во мне сила Христова.

В Церкви всегда были люди, которым очень интересны различного рода духовные переживания и особые откровения. Немало таких людей можно встретить и сегодня. Но традиция Церкви, берущая свое начало от апостолов, не предполагает подробного рассказа об особых духовных состояниях, если о них и идет речь, то очень скупо, так, что из этих описаний почти невозможно сделать выводы, обладающие абсолютной достоверностью.

Апостолу Павлу пришлось написать в Коринф об одном из своих высоких духовных состояниях. А сделал он это не по той причине, что ему хотелось рассказать всем об этом посещении от Бога, причина была совершенно иной, она заключалась в особенностях коринфских христиан, у которых были некоторые сомнения относительно апостола, и, кроме того, эти люди были очень падки на все необычное и сверхъестественное. В этом смысле они мало чем отличались от некоторых наших современников. Павел сделал то, что от него ждали, но сделал это иносказательно: он не написал, что речь идет о нем самом, а встроил в свое повествование рассказ о некоем другом человеке, хотя абсолютно для всех читателей с момента появления Послания к Коринфянам очевидно, что речь идет о самом апостоле. Это Павел, а не кто-то иной, был «восхищен в рай и слышал неизреченные слова, которых человеку нельзя пересказать». Апостол увидел рай, при этом он не знает, каким образом это произошло, апостол нечто услышал, но услышанное оказалось невозможно пересказать. Собственно, эта невозможность и есть причина, по которой традиция Церкви предпочитает молчание разговорам о высоких духовных переживаниях: о них попросту невозможно говорить, любые слова при передаче такого опыта оказываются неточными, а то и попросту лживыми. Опыт переживания особой близости Бога — это, пожалуй, самое интимное из всех возможных человеческих переживаний. О невозможности говорить о нем доступным нам языком известно еще со времен Ветхого Завета, для того, чтобы в этом убедиться, достаточно открыть книгу пророка Иезекииля и прочитать описание видения, которое было дано пророку Богом, оно находится в первой главе книги. Цитировать Иезекииля невозможно, как невозможно понять, о чем он пишет и как это соотнести с той реальностью, в которой мы все живем. Безусловно, апостол Павел прекрасно знал содержание книги пророка Иезекииля, а потому он и не пытался повторить попытку пророка, он ограничился лишь упоминанием самого факта восхищения в рай.

Такая осторожность — отличительная черта христианских подвижников, все они избегали попыток словесного описания своих духовных переживаний. Это не означает, что у них не было чего-то подобного, напротив, неописуемое общение с Богом лицом к лицу позволило им пронести веру через всю свою жизнь и передать ее нам так, как это сделал в отношении коринфских христиан апостол Павел.

епископ Переславский и Угличский Феоктист

Евангелие от Луки, Глава 8, стихи 5-15

Вышел сеятель сеять семя свое, и когда он сеял, иное упало при дороге и было потоптано, и птицы небесные поклевали его; а иное упало на камень и, взойдя, засохло, потому что не имело влаги; а иное упало между тернием, и выросло терние и заглушило его; а иное упало на добрую землю и, взойдя, принесло плод сторичный. Сказав сие, возгласил: кто имеет уши слышать, да слышит!

Ученики же Его спросили у Него: что бы значила притча сия? Он сказал: вам дано знать тайны Царствия Божия, а прочим в притчах, так что они видя не видят и слыша не разумеют.

Вот что значит притча сия: семя есть слово Божие; а упавшее при пути, это суть слушающие, к которым потом приходит диавол и уносит слово из сердца их, чтобы они не уверовали и не спаслись; а упавшее на камень, это те, которые, когда услышат слово, с радостью принимают, но которые не имеют корня, и временем веруют, а во время искушения отпадают; а упавшее в терние, это те, которые слушают слово, но, отходя, заботами, богатством и наслаждениями житейскими подавляются и не приносят плода; а упавшее на добрую землю, это те, которые, услышав слово, хранят его в добром и чистом сердце и приносят плод в терпении. Сказав это, Он возгласил: кто имеет уши слышать, да слышит!

Криптографией принято называть науку, которая занимается интереснейшей вещью — как зашифровать информацию и обезопасить её от прочтения нежелательными лицами. Криптография возникла еще в глубокой древности. Например, древнегреческий историк и полководец Полибий изобрел так называемый «квадрат» — таблицу с буквами и цифрами. Квадрат Полибия служил и системой кодировки посланий, и ключом для их дешифровки. В древней Руси были свои мастера криптографии. Их называли — офени. Офени под прикрытием торговли мелким товаром занимались самым настоящим шпионажем. Они посылались князьями в земли своих конкурентов и там выведывали разные тайны, а между собой говорили на специальном языке. Так что сторонний слушатель диалог офеней понять не мог.

Притчи, которые рассказывал в течение земной жизни Христос Спаситель, тоже, на самом деле, являются примером криптографии. Господь Иисус умышленно прятал глубокое духовное содержание за бытовыми образами. Взять хотя бы сегодняшний евангельский отрывок. Спаситель в нем рассказывает ученикам и собравшемуся вокруг народу притчу о сеятеле. Перед глазами слушателей предстает привычная картина — по полю идет крестьянин и разбрасывает семена пшеницы или какого-то другого злакового растения. Но прикоснувшись к образам, присутствующим в этой истории, мы начинаем чувствовать глубочайший смысл.

Сеятель есть Сам Сын Божий. Он разбрасывает по полю, сердцам человеческим, семена Евангельской вести. Судьба посеянного Слова — разная. В одном случае человек мгновенно теряет полученный дар из-за того, что слишком привык служить делам греха, а потому становится легкой добычей для злых духов. Другой также терпит поражение — семя Слова Божия не может пустить корни в его сердце, так как оно стало черствым и окаменевшим. Росток веры вроде бы пробивается, но быстро погибает при наступлении неблагоприятных обстоятельств жизни.

Судьба третьего слушателя Евангелия также является незавидной. Он настолько очарован благами мира, что готов Благую весть принести в жертву житейскому комфорту. И лишь у немногих людей сердца становятся благодатной почвой, попав в которую, Евангельское семя произрастает и приносит добрые плоды — большие и малые. В зависимости от стараний человека и его желания стать соработником Божиим.

Возникает вопрос — зачем Сыну Божьему необходимо было духовное содержание Евангелия маскировать и тем самым превращать проповедь в самый настоящий криптографический опыт? Спаситель видел, что большинство Его слушателей пока не готовы принять новое учение во всей полноте, поэтому и использовал притчи при общении. Истории Христа внимательно слушали, запоминали и, что важно, пересказывали в точности другим — даже в том случае, если глубинное содержание было понятно отчасти и непонятно вообще. Притча о сеятеле, как и другие притчи, довольно быстро распространились по Палестине и за её пределами. А потом, когда апостолы направились с проповедью по миру, их ждала уже подготовленная для миссии среда.

Господь Иисус, вознесясь на Небо, не перестал общаться с нами. И подчас Он всё также говорит с людьми притчами. Только они уже не являются рассказами в чистом виде. Притчами становятся те жизненные ситуации, в которых мы на практике понимаем, что значит быть христианином и как важно оставаться им не только на словах. В нашу задачу входит распознать послание Божие и оправдать доверие Господа, посеявшего семена веры в наших сердцах.

священник Антоний Борисов