Послание апостола Павла к Галатам. Глава II, 16-20.

Однако же, узнав, что человек оправдывается не делами закона, а только верою в Иисуса Христа, и мы уверовали во Христа Иисуса, чтобы оправдаться верою во Христа, а не делами закона; ибо делами закона не оправдается никакая плоть.

Если же, ища оправдания во Христе, мы и сами оказались грешниками, то неужели Христос есть служитель греха? Никак.

Ибо если я снова созидаю, что разрушил, то сам себя делаю преступником.

Законом я умер для закона, чтобы жить для Бога. Я сораспялся Христу, и уже не я живу, но живет во мне Христос. А что ныне живу во плоти, то живу верою в Сына Божия, возлюбившего меня и предавшего Себя за меня.

Будучи иудеем по происхождению, апостол Павел с молоком матери впитал иудейское отношение к закону, как к тому пути, который Бог сообщил иудеям для спасения. Грехопадение стало для человека катастрофой, последствия которой пронизывали всю его жизнь. И как в нашей обычной жизни катастрофа может повлиять на тело или психику, так грехопадение повлияло на нравственную жизнь. Кажется, ты ничего еще не сделал, просто родился, но уже смертен... Не совершил ни одного поступка, а инстинкты, связанные с соперничеством и эгоизмом уже вовсю управляют твоей жизнью. Подобное положение дел печалило людей с глубокой древности, но никакого выхода из этой ситуации они найти не могли.

Но это положение не устраивало не только людей, оно, в первую очередь, не устраивало Бога. Люди чувствовали, что что-то не так, но не знали этого наверняка. И хотя смерть и болезни сопутствовали им всю историю, а опыт рая был им практически недоступен, они ощущали внутреннюю тоску по иному бытию. Бог же не просто догадывался, что должно быть иначе, Он знал это точно, потому что сотворил человека не для того, чтобы тот наполнял свою жизнь злом, болел и умирал. Вернуть человека на истинный путь было непросто, потому что в своем стремлении к свободе и самостоятельности, он был готов терпеть все несовершенства этого мира... да и не мог уже исправиться сам, потому что стал пленником греха.

Возвращая человека на путь истинный, Бог дал иудеям закон, чтобы они воспитывали свою волю в добре и не увеличивали зло в мире. Он был дан не для того, чтобы вернуть человека в рай и привести его в царство небесное, но лишь для того, чтобы он научился прислушиваться к Богу и исполнять Его волю. Сам закон не мог исправить той кривизны, которая возникла в человеке... Более того, в какой-то момент вера иудеев в силу закона помешала им услышать Христа и ощутить нужду в спасении и оправдании.

В современном языке слово оправдание означает признание невиновным. Но Писание не говорит с нами языком внешних деклараций и всегда подразумевает обращение к сущностной глубине. Именно поэтому в библейском смысле оправдание — это исцеление человека и явление его подлинной праведности, как того состояния, ради которого его сотворил Бог.

И вот пережив встречу со Спасителем апостол Павел осознал, что подлинное исцеление жизни приносит не закон, соблюдением которого он жил, но вера в Иисуса Христа. Вера не как простое признание Его силы или божественности, но как встреча с Ним и коренное изменение жизни. Христос становится ее основой, ее смыслом, Он становится тем, к кому Павел стремится. Но не все были готовы к такой вере. Так, некоторые галатийские христиане полагали, что, войдя в завет со Христом, они уже настолько с Ним связаны, что, даже позволив себе грех, эту связь сохраняют. Апостол со всей решительностью против этого восстает. Если человек возвращается ко греху — он идет к нему один. Если же действительно хочет исцелиться и восстановить внутреннюю правоту, путь открыт. Но это путь подвига, путь сораспятия со Христом и общей жизни с Ним.

Священник Стефан Домусчи

Евангелие от Луки, Глава 16, стихи 19-31

Некоторый человек был богат, одевался в порфиру и виссон и каждый день пиршествовал блистательно.

Был также некоторый нищий, именем Лазарь, который лежал у ворот его в струпьях и желал напитаться крошками, падающими со стола богача, и псы, приходя, лизали струпья его.

Умер нищий и отнесен был Ангелами на лоно Авраамово. Умер и богач, и похоронили его. И в аде, будучи в муках, он поднял глаза свои, увидел вдали Авраама и Лазаря на лоне его и, возопив, сказал: отче Аврааме! умилосердись надо мною и пошли Лазаря, чтобы омочил конец перста своего в воде и прохладил язык мой, ибо я мучаюсь в пламени сем.

Но Авраам сказал: чадо! вспомни, что ты получил уже доброе твое в жизни твоей, а Лазарь - злое; ныне же он здесь утешается, а ты страдаешь; и сверх всего того между нами и вами утверждена великая пропасть, так что хотящие перейти отсюда к вам не могут, также и оттуда к нам не переходят.

Тогда сказал он: так прошу тебя, отче, пошли его в дом отца моего, ибо у меня пять братьев; пусть он засвидетельствует им, чтобы и они не пришли в это место мучения.

Авраам сказал ему: у них есть Моисей и пророки; пусть слушают их. Он же сказал: нет, отче Аврааме, но если кто из мертвых придет к ним, покаются.

Тогда Авраам сказал ему: если Моисея и пророков не слушают, то если бы кто и из мертвых воскрес, не поверят.

Христианское вероучение содержит себе большое количество так называемых антиномий, то есть противоречий между двумя логически обоснованными положениями. К примеру, мы верим, что Христос и Бог, и Человек, а Святая Троица одновременно и Едина, и Троична, верим мы также и в то, что Пресвятая Владычица наша Богородица также одновременно и Мать, и Дева. Все перечисленное — догматические факты, к ним мы привыкли, а потому и перестали остро ощущать невозможность их всецелого интеллектуального постижения.

Сложнее обстоит дело с антиномиями иного рода. К примеру, с тем, что Господь Иисус Христос во многом строил Свою проповедь на ожидании блаженного будущего, но при этом рассуждать об этом будущем Он запретил, более того, Он запретил даже думать о нем, сказав перед Вознесением такие слова: «Не ваше дело знать времена или сроки, которые Отец положил в Своей власти, но вы примете силу, когда сойдёт на вас Дух Святой; и будете Мне свидетелями в Иерусалиме и во всей Иудее и Самарии и даже до края земли» (Деян. 1:7–8). Хотя, конечно же, размышления о том, что нас ждёт после окончания земного пути, не могут не быть привлекательными. В самом деле: мы должны, если следовать словам Христа Спасителя, взять не себя Его иго, взять крест, последовать за Ним, ограничивать себя во всем, быть готовыми к страданиям и смерти за Христа, но при этом мы не должны пытаться представить себе то, какой будет жизнь будущего века в Христовом Царстве. Поступать таким образом весьма затруднительно, а потому многие христиане склонны нарушать прямой запрет Спасителя и всеми силами пытаться отыскивать в Его словах указания на реалии грядущего Царства Небесного.

Конечно, на страницах Евангелия мы встречаем несколько уподоблений Царства Небесного: закваске, найденному на поле сокровищу, маленькому семени и драгоценной жемчужине. Встречаем мы в Евангелии также и одну притчу, которая посвящена вечной участи человека: притчу о богаче и Лазаре. В этой притче нет ни единого слова о, так сказать, технической стороне дела, к примеру, не сказано, что из себя представляет «лоно Авраама», не сказано и о том, в каком именно состоянии пребывает Лазарь, что он испытывает и чем занимается. Про страдающего богача тоже сказано совсем немного: притча описывает его страдания как невыносимую жажду посреди некоего пламени, но о том, что именно представляет это пламя и о том, каково его происхождение, сделать вывод на основании притчи не представляется возможным. Впрочем, есть, конечно, множество авторитетных комментариев, которые пытаются ответить на все эти вопросы, но при этом все толкователи уходят от рассуждений относительно как природы пламени, так и природы «лона Авраамова», они склонны делать акцент на нравственном измерении и Христовой притчи, и загробной участи человека. К примеру, у святителя Амвросия Медиоланского можно найти такие слова относительно страданий богача: «Для распутника быть лишённым удовольствий — мука».

Из умолчаний как Самого Христа, так и святых толкователей можно сделать вывод о том, что реалии Царства Небесного и противоположного ему состояния невозможно корректно описать на доступном человеку языке, можно использовать лишь язык аналогий, который естественным образом подразумевает множество прочтений. Конечно, такого рода интеллектуальные упражнения имеют право на существование, но они не должны заслонять собой основную мысль Христовой притчи: вечность напрямую зависит от милосердия к окружающим.
Господь Иисус Христос самыми разными способами призывал и продолжает призывать Своих учеников именно милосердие иметь основным критерием успеха в духовной жизни, все то, что мы делаем как христиане, должно нас приводить не к каким-то особенным переживаниям и возвышенным мыслям о самих себе, а к милосердию, наличие которого легко поддаётся верификации: нет ничего сложного в том, чтобы честно ответить самим себе на вопрос о том, в какой степени нас затрагивают страдания ближних и делаем ли мы хоть что-то для облегчения участи этих людей. При правильном устройстве духовной жизни такого рода переживаний будет становиться все больше, они станут острее, а не попытаться помочь страдающим и нуждающимся станет попросту невозможным.

Епископ Феоктист Игумнов