Во имя Отца, и Сына и Святаго Духа!

«Но, по примеру призвавшего вас Святого, и сами будьте святы во всех поступках; ибо написано: будьте святы, потому что Я свят».

И сегодня мы с вами, дорогие и возлюбленные о Господе братья и сестры, празднуем память всех святых от века Богу угодивших. Святых братьев, пророков, мучеников, исповедников, евангелистов, апостолов, преподобных мужей и жен, в подвиге Христовом подвизавшихся, Христа ради юродивых, воинов, новомучеников и исповедников российских, блаженных, всех тех людей, которые своим подвигом жизни угодили Богу делом, словом и помышлением.

А что такое для нас, современных людей XXI века, значит быть святым? Когда читается Евангелие на день памяти преподобных отцов, из года в год читаются конкретные слова Евангелия от Матфея: «Придите ко Мне все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас; возьмите иго Мое на себя и научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем, и найдете покой душам вашим».

Вот в чем, в двух словах, может быть наша похожесть на Христа. «Научитесь от Меня, ибо Я кроток есмь и смирен сердцем». А что значит кротость? Это что, какая-то бесконечная тишина, спокойствие, невозмутимость? Нельзя было не сказать о святителе Николае, что он был кроток и смирен сердцем. Но, когда было надо, он подходит к палачу и берет его за руку, которая занеслась над невинным человеком. Что это было – дерзость или кротость? Это была перед людьми дерзость, а перед Богом это была кротость. Потому что не всегда тихость и молчаливость есть выражение кротости. Чаще всего это бывает выражение равнодушия и безразличия. А человеку кажется, что он кроткий и смиренный. Ему порой кажется, что он смиренный, а на самом деле он большей частью безразличный и тщеславный. Ему кажется, что его тихость и некое такое внешнее смиреннословие или смиреннообразие от людей получат какую-то похвалу, и себя ведет только таким образом, чтобы получить внутреннюю или внешнюю похвалу. Но не всегда внешнее является проявлением внутреннего. И поэтому мы в своей жизни, самое главное, должны искать подражания Христу, истины во Христе. «Я кроток есть и смирен сердцем». И не только себя вести во внешнем кротко и смиренно, но, самое главное, быть кротким по внутреннему отношению к жизни и к обстоятельствам жизни.

Мы сегодня слышали такие слова в Евангелии, а значит, и слова от Самого Христа. «Кто не возьмет своего креста и не последует за Мною, тот не достоин Меня». Что значит взять свой крест? Машина влепилась нам в багажник. Это крест? Крест. Мы заболели сахарным диабетом. Крест? Крест. Нас уволили с работы. Крест? Крест. Нас обругал духовник. Крест? Крест. Сын стал неузнаваем. Это крест? Крест. А мы сами влепились? Сам таким сделался сын? Нас уволили по нашей воле или не по нашей воле? Не по нашей. И сын стал таким не по нашей воле. И машину нам разбили не по нашей воле. А где же тогда свобода выбора? «Если кто не возьмет своего креста...» А мы его не взяли, мы в эту историю попали. А как же тогда увязать слова Евангелия: «Тот, кто возьмет свой крест»? Значит, предполагается, что есть добровольность – я могу взять, а могу не взять.

Что это такое? Где ответ на эту загадку? Мы жизнь и кресты не выбираем. По жизни их посылает Господь через людей ради нашего спасения. А сказать: «достойное по делам моим приемлю, помяни мя, Господи, во Царствии Твоем» – ты по своей свободной воле можешь поступить так. А можешь сказать: «А за что? А почему мне? А что я сделал плохого? Что я, хуже других?» Это значит, эти обстоятельства не принять. И это тоже свободная воля. Оказывается, вот в чем состоит. «Тот, кто не берет своего креста, не достоин Меня». Мы не можем изменить обстоятельства жизни, мы можем изменить отношение к обстоятельствам жизни, помня самое главное: «Господи, глубиною мудрости человеколюбно вся строишь и полезное всем подаешь». Человеколюбно и глубиною мудрости. Наши мысли отстоят от мыслей Божьих, как небо отстоит от земли. И не всегда, и почти никогда в нашей жизни не бывает так, как мы распланировали, как бы мы хотели.

Принять или не принять обстоятельства жизни – зависит от нас. И от этого отношения к обстоятельствам жизни зависят или рай, или ад внутри души. Кто-то из святых сказал: «Бог не обещал нам безбедного плавания, но всем нам обещал тихую пристань». Церковь – это не бюро добрых услуг, здесь не подается здоровье, благополучие, деньги, семейное счастье, здесь не подается успешность, молодость, здоровье. Здесь подается самое главное – возможность стать святым. И церковь только для этого – для возможности стать святым.

Господу сказали: «Скажи, чтобы эти камни сделались хлебами». А Господь говорит: «Не о хлебе едином жив будет человек, но о всяком глаголе, исходящим из уст Божьих». Не социально преобразить этот мир, накормить, напоить, чтобы не было бедных, не было больных, чтобы все были здоровы, чтобы у всех были зубы на месте, волосы на месте, не было морщин, у всех по мужу, у всех по жене, у всех по детям, у кого по пять, у кого по одному... А ничего этого в жизни нет. Ничего этого в жизни нет! Потому что дай все это в жизни с избытком – забудут про Бога. Есть какие-то тесные обстоятельства жизни, и в этих обстоятельствах человек призывает Бога, и это ценнее – призывать Бога, чем все его внешнее благополучие. И если мы за внешнее благополучие или только мерой благополучия мерим успешность нашей молитвы или успешность нашей веры, мы самые несчастные люди. Мы ищем, чтобы все у нас было... Меня потрясло... Я был в Киево-Печерской лавре несколько раз. Смотрю на эту убогую пещеру с таким окошечком, в которую подавался кувшин с водой и подавалась просфора. Святой ушел в тесноту этой жизни, причем в тесноту, вообще для современного человека невообразимую, в этой тесноте нашел широту жизни с Богом.

Мы ищем широты, а нам скучно – скучно в храме, скучно перед иконами, скучно взять в руки Евангелие, молитвослов или вообще беседовать с Богом, о котором старец Паисий сказал: «Бог любит больше, когда Его дети говорят не между собой, а говорят с Ним». Не между собой, а говорят с Ним. То, что человек любит всем сердцем, всей душой, он в этом проводит время, ему это близко, ему это сердечно, за этим он забывает время. Сейчас мужики, а может быть, и их жены все перед телевизором – футбол смотрят. Один матч, другой, третий, десятый, пролетело время – шесть часов прошло, три матча посмотрел. Скажи ему: «Ты два часа в храме-то проведи». Он скажет: «Ничего себе... Вечность длилась два часа». А потому что не любит. Вот то, что любит – то все незаметно пролетает. То, что не любит – все это большая тягота. Люди приходят, это проблема нас с вами и сегодняшних людей, и проблема многих людей, которые сейчас стоят в храме, – скучно, неинтересно, ушел огонек, ушло желание познания, желание сердечной молитвы, желание духовного обновления, желание быть с Богом, желание познать тайну духовной жизни. Как все обыденно, без всяких взлетов, ничего в душе не меняется, семь, десять, пятнадцать лет одно и то же, духовник толком ничего не подсказывает, как в этой повседневной жизни жить. Все-все одно и то же, и не знаешь, что такое духовная жизнь.

А кто сказал, что наша духовная жизнь, она вся будет из каких-то подъемов, взлетов, каких-то необычностей, чего-то мы в жизни не знаем, духовник что-то должен особенное рассказать, пояснить, направить? Как сказал Господь: «Если пророков не слушают, то если даже кто-то из мертвых воскреснет, все равно не поверят». Мама и папа научили тебя как изо дня в жизнь проживать свою жизнь. Ты просыпаешься, умываешься, чистишь зубы, моешься, наводишь марафет, заправляешь постельку, потом завтракаешь, обедаешь, ужинаешь, периодически стираешься, гладишься, моешься, ходишь на работу, зарабатываешь деньги, ходишь в магазин, покупаешь продукты, из этих продуктов готовишь еду... И так изо дня в день. Кто-то хочет широты? Есть иногда широта. Съездит в отпуск – кто-то в святые места, кто-то в монастырь, кто-то в Иерусалим, кто-то в деревню. Так есть какое-то разнообразие в течение месяца, недели, куда-то сходили, чего-то сделали. А так наша жизнь, она однообразна. Изо дня в день.

Человек сказал: «А я не знаю, как жить». Не знаешь, да? Ну не вставай, не чисть зубы, не умывайся, не завтракай, продукты не покупай, не готовь. «Не, я так не могу». – «Но это ты делаешь?» – «Делаю». – «А когда тебе неохота, ты это делаешь?» – «И когда неохота, это делаю». Почему? Не будешь есть – будешь дистрофиком. День без еды человеку провести сложно. Вспомните первый день поста. День не поели – всё, вообще голова разваливается, ноги трясутся. Как будто бы мыться не будешь – протухнешь. А это мы позволяем в отношении своей души и задаем вопросы: «А как жить? А что делать? А что такое духовная жизнь?» А мы тоже должны вставать, ее поднимать. Должны с утра ее, душу, накормить. Чем ее накормить? Утренними молитвами. А потом она должна пообедать. А чем она должна пообедать? Главой Евангелия и маленькими строчками из псалтирей, и тремя строчками из святых отцов. А потом она должна поужинать – мы должны вечерние молитвы почитать. А потом она должна помыться. А должна помыться, когда мы мысленно, отходя ко сну, исповедуемся: «Господи, Господи, прости всё, что было – и гнев, и раздражение, и опять эта бесконечная ложь, это тщеславие, гордыня, блудная нечистая жизнь... Господи, прости, прости, прости! Вдруг сегодня помру. Господи, всем все прощаю, ни на кого зла не держу. Прими меня, Господи, во Царствие Твое». В чем застану, в том и сужу. Вот так человек подготовился, глядишь – на самом деле умер в этот день, в эту ночь, а какой он умер-то? Подготовленный. В чем застану – в том и сужу. Скучно. А жить не скучно? А все из-за того, что нет искренней, теплой, сердечной, детской веры. Если бы она была, никого бы заставлять не надо было.

Мы имели большую радость и счастье общаться с отцом Иоакимом, схиархимандритом из Нью-Йорка, настоятелем монастыря в честь святой равноапостольной Марии Магдалины. Он однажды рассказал такую историю. Рассказал, что, оказывается, по жизни не только священники учат людей, но даже люди, порой далекие от церкви, учат нас многому.

«Однажды мне позвонил епископ и говорит: "На другом конце Нью-Йорка ты должен поехать, причастить умирающего человека"». И он мне сказал, в Нью-Йорке метро работает круглосуточно. «Я еду поздно ночью, причащаю человека, возвращаюсь обратно через весь город в два часа ночи. Метро останавливается, на этой станции никто не входит, никто не выходит. Останавливается на следующей станции – никто не входит, никто не выходит. Останавливается на следующей станции – никто не входит, никто не выходит. Я спокойно сижу. Вдруг через несколько станций заходит вот такой негр-верзила, в такой кожанке, стильно одетый, и сел в конце вагона. Через одну станцию смотрю – он идет ко мне. Метро едет. Встал передо мной и говорит: "А что это у тебя за странный вид?" – "А у Вас не менее странный". – "Ну ты кто?" – "Я православный священник". – "Кто?!" – "Православный священник". – "А-а-а... А что у тебя в сумке?" – "В сумке? То же, что и у тебя в голове". – "Не понял". – "Пусто". Негр заулыбался и говорит: "А ты что, меня не боишься?" – "Я старый уже человек и готов ко всему". – "Ну ладно". Негр сел с ним и начал беседовать: "А ты знаешь, я когда-то тоже ходил в церковь, но не православную. И вот вы же говорите и учите людей, но ни ты, ни люди в то, что вы говорите, не верите. Вы говорите, что на Престоле у вас Бог там, вот в этой чаше и там на Престоле". – "Да. Мы не только так говорим, мы так верим". – "Ты врешь. Если бы вы истинно так веровали, вы бы из храма не выходили"». Дальше пошла беседа на житейские и духовные проблемы, отпустил он его с миром, нормально разошлись. И он говорит: «У меня такая была ему благодарность!»

Мы в храме с вами стоим иногда... Есть такой обычай и в монастырях, и в храмах, и в некоторых общинах. Вот до какого момента в храме можно присутствовать, а после какого уже можно уходить? «Ну вот до "Отче наш" достоим». А потом в Чашах живой Христос выходят к людям. Ну проси здесь всего у Бога! «Нет. Я побежал». Готовили, готовили обед, его выносят – а все убежали.

Если бы мы знали, что над нами живой Бог, разве мы какое-нибудь дурное слово сказали бы? Разве мы про тетенек или про дяденек начали бы думать: о, эта плохая... так, а этот - плохой... Перед тобой живой Бог, что ты делаешь? О чем ты думаешь? Если бы эта мысль пришла... Мы знаем, мы мысли свои удержать не можем, так же, как мы не можем, чтобы не садились комары на наши руки. Мы комаров прихлопываем, мы не можем их остановить, так же, как и наши мысли, но мы эти мысли, как комаров, ради живого Бога должны прихлопывать, прихлопывать и прихлопывать. Если бы мы знали и верили истинно всем сердцем, что здесь живой Бог, мы бы не только субботу и воскресенье приходили... у нас мысли бы не было, чтобы пропустить всенощную или воскресный день, или не помолиться утренними и вечерними молитвами, не встать перед святым углом, если это от нас зависит. Ну так мы чуть-чуть верим, чуть-чуть не верим, чуть-чуть верим, чуть-чуть не верим...

Оказывается, что вера – это дар, дар Божий, и это какое-то чудо. Вот непонятно – у одного человека это есть, а у другого нет. Вот мы хотим, чтобы она была, а непонятно, почему ее нет. Я думаю, потому что нет жизни по вере. Если бы мы поступали так, как будто мы верим в живого Бога всем сердцем и душой, и мы бы так поступали, вот этот поступок была бы и вера. А мы, с одной стороны, слабо верим и не поступаем по этой вере. Четыре друга, которые принесли расслабленного и разобрали крышу, они верили, что Он поможет ему. И Господь говорит: «По вере вашей тебе говорю: возьми свой одр и ходи!» Он даже ничего не просил, парализованный человек. «По вере, – сказал ему, – возьми одр свой и ходи!» Поэтому веру надо просить, молиться об этом самом главном. «Верю, Господи, помоги моему неверию!» – говорил отец расслабленного отрока. И апостолы говорили: «Умножь в нас веру».

Хорошо, если Господь пошлет какое-то событие, какое-то укрепление, ты готов это принять и начать жить так, как явился тебе живой Бог? Ты честно это говоришь «Господи, открой мне, и по вере я буду жить»? Почему Господь так не поступает, почему так не открывает? Он сам сказал, что даже перед людьми этого не надо делать. Не мечите бисер ваш перед свиньями, чтобы они это не растоптали ногами. Когда ты всем сердцем и всей душою захочешь жить по вере и будешь готов жить по вере, тебе откроется Небо. Не третье, как апостолу Павлу, а хотя бы второе, чуть-чуть, но тогда это будет требовать многого – жить по вере и по Евангелию. Поэтому дело не в Господе, дело в нас, что у нас слабенькая вера. Потому что если бы мы всем сердцем и всей душой верили, что над нами живой Бог, не было бы этих мыслей, не было бы этих слов и не было бы дурных поступков в нашей жизни. Поэтому будем просить у Бога самого главного – не внешнего благополучия, не чего-то внешнего, только одного – укрепления в вере и жизни по вере. Это и будет самое главное чудо – жизнь по вере.

Однажды собрались миряне и стали обсуждать между собой, что такое чудо веры. Один подходит и говорит: «Я не имел работы, молился Богу, молил своего духовника, и по молитве моего духовника и моего батюшки я нашел работу. Вот это чудо!» Другой говорит: «А у меня были такие плохие дела в бизнесе. Я попросил Бога и духовника, чтобы у меня пошли дела. И, представляете, целый миллион рублей заработал! Вот это чудо!» А другая говорит: «Вы представляете, болела стенокардией, помолилась Богу и духовника попросила, батюшку, и когда мне сделали электрокардиограмму, меня чуть после этого в армию не призвали. "У Вас, – говорят, – сердце как у космонавта". Вот это чудо веры!» А другой молчал и молчал. Говорят: «А у тебя что, никаких чудес не было?» Он говорит: «Было». – «Какое?» – «Я пришел просить молитв и совета духовника, вложил последние деньги в одну фирму и разорился. Я пришел попросить совета, к какому врачу пойти, он мне дал совет, духовник, я пошел к этому врачу, он меня лечил, лечил, и оказался совсем другой диагноз, он меня залечил. Просил у духовника, чтобы он мне подсказал, где купить квартиру. Я хотел купить квартиру, вложил деньги, а эта строительная компания вообще в конце концов развалилась». И тогда народ, который слушал, говорит: «А в чем же чудо?» – «А чудо в том, что, несмотря на все это, я не потерял веры ни в своего духовника, не потерял веры ни в церковь, ни в Бога. Вот это чудо!»

Правильно. Вот это чудо! А не то, что вы что-то попросили – что-то нам дали, что-то попросили – что-то нам дали. А мы такими же и остаемся. А вот это и значит – принять жизнь такую, какая она есть, и искать одной только перемены – перемены ума, перемены мыслей, перемены языка и перемены своего сердца. Только одного искать в своей жизни. А уж если приложится или отнимется, чтобы это для нас было абсолютно безразлично. Вот тогда мы будем настоящими верующими людьми, тогда ничто не будет колебать нас.

Спросят люди: «А что-то делать надо, можно по улучшению обстоятельств этой жизни – здоровья, детей, бизнеса?» Надо. Можно и нужно! И быть готовым к любому результату. Живя по девизу и по завету оптинских старцев: «Делай что должно, и будет что будет. А будет то, что Бог даст». Кто-то из мудрых людей наших сказал: «Бог по жизни посылает нам именно тех людей и те обстоятельства жизни, через которые может быть уврачевана наша гордыня». Принял это человек – «достойное по делам моим приемлю» – на гордыню наступил. «За что?» – гордыня с человеком так и осталась. Не «за что», а «для чего» – для спасения твоей бессмертной души, несмотря даже на такие обстоятельства, которые тебе кажутся неудобоваримыми. «Глубиною мудрости человеколюбно вся строя». Ждет от нас только одного – преданности, веры и любви ни за что. Ни за что! У матери спрашивают: «Почему ты любишь его?» А она любит сына, которому на суде дали 20 лет. А у нее продолжается это чувство. Почему? Она сама объяснить не может. Она его любит ни за что, его любить не за что.

И вот мы друг друга любить должны ни за что. И Бога любить должны ни за что. Причем даже не то что ни за что, а у нас есть за что любить Бога до бесконечности. Вы думаете, это вы немножко напряглись, немножко подумали, немножко поискали, немножко почитали, что-то там пыжились, и вдруг стали верующими людьми? Ничего подобного. Это Бог вас нашел на помойках, многих нашел на помойке этой жизни, отмыл, причесал, зеленкой помазал, а кого-то еще больше, развернул в обратную сторону, подтолкнул и фарами осветил путь – куда тебе идти дальше. Не думайте, что это наше. Это не наше. Теперь себе представьте, как бы вы жили, если бы не было этого дара веры, что бы было с вами, что бы было с нами. Вот за одно только это надо Бога благодарить, день и ночь и из храма не вылезать. За одно только это. А если еще что-то голова соображает, если еще какие-то денежки есть, а если еще в холодильнике что-то есть, а еще если храм есть, а еще если хор поет, а еще если батюшка есть, а еще если читать умеем, а еще если мы исповедуемся, а еще если причащаемся, а еще если по субботам и воскресеньям есть богослужения ... Знакомый живет в Америке, он говорит: «Священник один на четыре прихода. Одно воскресенье там, другое - тут...» И вот раз в месяц он там на приходе. Епископ говорит: «У меня на престольный праздник придет 12 человек – я радуюсь, как Христос 12-ти апостолам». Вот, оказывается, еще у епископа какая бывает жизнь! Я до этого разговора с епископом думал, что у меня черная полоса в жизни. Я его послушал, говорю: «Господи, у меня такая белая!»

Все познается в сравнении. И не надо нам попадать в обстоятельства жизни для сравнения. Любите Бога и эту жизнь без всякого сравнения. Любите просто ни за что друг друга, а Бога любите за великие и непрестанные благодеяния, о которых мы во время Божественной литургии, если слышим священнические молитвы для народа, это общие молитвы, то есть потрясающие слова, которыми мы должны проникаться во время Божественной литургии, слыша эти слова... Когда хор поет «Достойный и праведно есть», в это время священник читает молитву: «О сих всех благодарим Тя, и Единородного Твоего Сына, и Духа Твоего Святого о всех, их же вемы и их же не вемы, явленных и неявленных благодеяниях, бывших на нас». Вы понимаете, что есть благодеяния, которые мы знаем и которых мы не знаем. Явленных и неявленных. Оказывается, не только есть благодеяния, когда мы Бога просим и получаем, а есть благодеяния у Бога, когда мы просим и не получаем. Это тоже благодеяние, неведомое для нас.

Как мне однажды говорил епископ Василий Родзянко, радость общения и знакомства с которым я тоже имел в своей жизни: «Я был неразумным маленьким мальчиком, и в пять лет я молился Богу: Господи, пошли мне такие зубки, как у моей бабушки! Потому что мне было завидно, что каждый вечер она свои зубки кладет в хрустальный стаканчик. Я: Господи, дай мне такие зубки! Какой же милосердный наш Господь, что он не исполнил мою детскую бестолковую неразумную просьбу». Явленные благодеяния и неявленные, ведомые и неведомые. Все мы под премудрым покровом Божьим добровольно должны взять свой крест, благословить свою жизнь, тяжелую, непростую, не такую, какую нам хотелось. Ее благословить, и она будет благословлена. Проклинай свою жизнь и обстоятельства жизни – и она будет проклята. Поэтому будем с доверием просить веры, чтобы мы всем сердцем и всей душой благословили нашу жизнь, благословили Бога, благословили обстоятельства, зная, что только ради одного все эти обстоятельства жизни – чтобы в здравие пришла наша бесценная душа.

Еще потрясающие слова Апостол Павел пишет к рабам. На русском языке звучит: «Если ты можешь сделаться свободным, воспользуйся лучшим». Что значит лучшим? Любому рабу естественней быть на свободе. Но на церковно-славянском языке диаметрально противоположный смысл: если ты можешь сделаться свободным, больше поработи себя. Потому что раб во Христе свободней любого, и ему полезнее быть в таком состоянии ради бессмертной души, потому что он в рабстве маленький промежуток времени. И если это рабство привело его к свободе во Христе и к вечной жизни, так в этом рабстве можно быть хоть сто лет. И наоборот.

Кто-то из святых сказал: «У людей будет такая свобода, которая хуже всякого рабства, потому что раб страсти есть раб греха». Раб греха. «Я делаю что хочу!» Нет, ты делаешь, что хотят бесы – куришь, пьешь, блудишь, завидуешь, раздражаешься, гневаешься, обжираешься, без телевизора, без компьютера прожить не можешь. Ты раб, а не свободен. «Я делаю все, что хочу! И хочу делать все, что я хочу!» Это рабство. А Господь призвал нас к свободе в Духе Святом. Вот об этом и подумаем. И если мы приходим в узкие обстоятельства жизни, то должны помнить, что все они только ради одного – в этих обстоятельствах найди, подумай, помолись, почувствуй, проси о вразумлении, где здесь сокрыта духовная польза для моей души. А она есть, безусловно. И святой Иоанн Златоуст сказал потрясающую вещь: «У Бога польза больше, чем наказание». Есть наказание? Да, есть. Но наказание от слова «наказ», а нет от слова «мщение». Наказ от слова «научить», наказ дать человеку. У Бога польза больше, чем наказание. Большое наказание? Да, большое. Но и польза будет еще больше.

Что же такое духовная польза?

Рассказывает тот же отец Иоаким. Едем с ним в машине на Валаам, два с лишним часа и наслаждаемся духовной беседой. Раба Божия Ольга американка, красавица, юная девушка. В девятом классе Господь посетил ее. Не она посетила Господа – Господь посетил ее. Она почувствовала нНебо, Бога, бессмертие души и каждый день перед колледжем заходила в православную церковь в Нью-Йорке. Когда об этом узнали родители, сказали: «Знаешь, девочка, ты делай что хочешь, но если ты потом решишься выйти замуж, то это будут огромные проблемы, потому что ты стала слишком религиозной, и это тебе может по жизни повредить». Она слушала родителей, а продолжала делать то же самое. В конце концов, когда она закончила школу, у нее возникло необоримое желание посвятить свою жизнь Христу, стать монахиней. Вот так прониклась она любовью к Христу. Когда она сказала об этом матери, а она была единственной дочерью у родителей, родители пришли в шок, и они сказали: «Ты сумасшедшая! Для чего мы тебя родили, поили, кормили, давали образование и прочее? Чтобы ты потом куда-то ушла, надела черные одежды, неизвестно к кому, где, как жила и кому служила? И вообще-то скоро мы с отцом придем к твоему священнику, чтобы разобраться, что с тобой сделала церковь». И они сказали ей: «Ты знаешь что, делай что хочешь, но сначала хоть закончи университет». Она приходит к епископу и говорит: «Вот такие обстоятельства жизни». Он говорит: «Ты знаешь, вот в одной части, по-мирски, в мирской жизни окажи послушание и почтение родителям – закончи университет. А потом поступай по велению твоего сердца, куда призвал тебя Христос». Она живет в общежитии, приезжает на выходные дни домой, продолжает ходить в храм. И родители спрашивают у нее через год: «Ты не передумала?» – «Нет». А через два – нет. А через три – нет. А через пять – нет. Она приходит к епископу и говорит: «Вы меня просили – я закончила учиться. Теперь я взрослый человек, и мои мысли, мои устремления только к тому, чтобы стать монахиней и послужить Христу». Родители устроили скандал епископу, что он у них отнял дочь. И в каком-то разговоре они сказали: «Уж лучше бы она не жила, чем жила вот так».

Ольга в воскресный день причащается Святых Христовых Таинств, и когда она выходила из храма, ее насмерть сбила машина. После окончания этого университета, спустя несколько месяцев. Родители в течение десяти лет боролись с церковью, устраивая неимоверные какие-то кампании, что вот такая церковь, морочит людей, в конце концов, она религиозная, она сумасшедшая, она потеряла голову, и она попала через это под машину... Там всякие суды... Потом она является матери в сияющем виде, и мать по одному только сияющему виду что-то поняла. Я подробностей не помню. Короче, через 15 лет эта мать-богоборка становится монахиней. Обещалась одна, а Богу послужила другая. Она сказала: «Жалко, что Ольга не стала монахиней». А епископ сказал: «Когда она ходила в храм и когда она оказывала послушание епископу церкви и своим родителям, она уже стала совершенной монахиней. И Господь совершенную монахиню призвал к себе». А мать в гордом безумии могло спасти и ее поставить на место только десятилетнее горе. Потому что не было бы этого, она бы и вообще никогда не пришла к вере. У Бога польза больше, чем наказание. И этот пример красноречиво нам свидетельствует об этом.

«Ваши мысли – не Мои мысли. И ваши пути – не Мои пути. И как небо отстоит от земли, так Мои пути, – говорит Господь, – отстоят от путей ваших». Надо молиться только об одном – сами себе и друг друга, и весь живот наш Христу Богу предадим. И только после этого будет настоящая жизнь по вере, уже будет рай внутри человека. Независимо, даже если кругом будет один только ад.
Как однажды сказал один глубоко верующий человек, который верующим стал в тесных обстоятельствах жизни в храме в Сухинической тюрьме, в храме Святителя Николая, который открыла больше 20 лет назад Оптина пустынь. Человек, который там отсидел семь лет, говорит: «Если бы мне дали еще семь лет и сказали, что за эти четырнадцать лет ты придешь ко Христу, я бы и на это согласился». И он стихотворение написал: «Со Христом и в тюрьме на свободе. Без Христа мне свобода – тюрьма».

Се же есть воля Божья, святость ваша во Христе Иисусе Господе нашем. Будьте святы, как свят Отец ваш Небесный. С чего начали, с того и закончили: у Бога польза больше, чем наказание. Одни сейчас стояли здесь, с ноги на ногу переминались, в носу ковырялись и про себя думали: ну когда же он это все закончит? А другим, наоборот, и воскресная проповедь, и воскресная беседа – два в одном – у Бога польза больше, чем наказание. Помоги всем, Господи, с миром изыдем, и возблагодарим Господа за этот неизреченный дар святого причащения. Аминь

архимандрит Мелхиседек