Второе послание к Коринфянам зачало 176 глава 4:6–15

Братия, Бог, повелевший из тьмы воссиять свету, озарил наши сердца, дабы просветить нас познанием славы Божией в лице Иисуса Христа. Но сокровище сие мы носим в глиняных сосудах, чтобы преизбыточная сила была приписываема Богу, а не нам. Мы отовсюду притесняемы, но не стеснены; мы в отчаянных обстоятельствах, но не отчаиваемся; мы гонимы, но не оставлены; низлагаемы, но не погибаем. Всегда носим в теле мертвость Господа Иисуса, чтобы и жизнь Иисусова открылась в теле нашем. Ибо мы живые непрестанно предаемся на смерть ради Иисуса, чтобы и жизнь Иисусова открылась в смертной плоти нашей, так что смерть действует в нас, а жизнь в вас. Но, имея тот же дух веры, как написано: я веровал и потому говорил, и мы веруем, потому и говорим, зная, что Воскресивший Господа Иисуса воскресит через Иисуса и нас и поставит перед Собою с вами. Ибо всё для вас, дабы обилие благодати тем большую во многих произвело благодарность во славу Божию.

Богоглаголивый Апостол предлагает нам в ныне чтенном послании высокое Богословское учение, взяв рассуждение от создания мира и от воплощения Сына и Слова Божия. Два света описывает сей небесный человек: свет созданный, которыйБог сотворил в начале миротворения, рекий: «да будет свет, и бысть свет» (Быт.1:3): и свет несозданный, который был в начале, то есть от века вкупе со Отцем, по сим словам: «в начале бе, слово, и слово бе к Богу, и Бог бе слово. Сей же бе свет истинный» (Ин.1:1, 9). Свет созданный произведен из небытия в первый день, а свет несозданный рожден от Отца прежде всех век. Свет созданный освещает тела, а несозданный освещает души. Тот невидимые вещи делает видимыми, а сей неверных делает верными. Тот же самый Бог, который создал вещественный свет, для освещения вещественных тел, послал свет и невещественный, Единородного Сына своего и Слово, соделавшегося человеком для просвещения всех невещественных душ, да сим все, просветившись, познают, что Он есть истинный Бог. Сей свет Богопознания положил Бог в сосуды скудельные, то есть в сердца бедных, немудрых и немощных Апостолов, да просветит чрез них всю вселенную. В сосуды скудельные Он положил его для того, дабы уверить всех, что распространение и исправления сего света не суть дела человеческие, но преславные чудеса беспредельной силы Всемогущего Бога. Сие яснее и совершеннее уразуметь можно из толкования. Посему кто, со вниманием выслушав оное, уразумеет совершенно мысли Апостольские, тот озарится сиянием преначального света, иже есть Господь наш Иисус Христос.

2Кор.4:6. Братие, Бог рекий из тьмы свету возсияти, иже возсия в сердцах наших, к просвещению разума славы Божия о лице Иисус Христове.

Прежде, нежели создан был свет, тьма обдержала всю землю. Почему земля и все находящееся на ней было невидимо: «земля же бе невидима и неустроена, и тьма ношашеся верху бездны» (Быт.1:2). Рече же Бог: «да будет свет, и бысть свет» (Быт.1:3). Когда же воссиял свет, тогда все земное соделалось видимым. Но что означают сии слова: «возсия о лице Иисус Христове»? Они означают, что чрез воплощенного Сына и Слова, то есть Иисуса Христа, иже есть «свет истинный, просвещаяй всякаго человека грядущаго в мир» (Ин.1:9), воссиял свет в объятых тьмою сердцах человеческих: «к просвещению разума славы Божия», то есть дабы тем просветившись, люди познали, что есть слава Божия. Почему же он не сказал: «разума Божия», но разума «славы Божия»? Потому, что Бог и до воплощения Сына своего не был совершенно незнаем, понеже «ведом бе во Иудеи» (Пс.75:2): но слава Его тогда была неведома, потому что существенную славу Божию составляет не создание иносущных творений, но рождение Единосущного Сына и исхождение Единосущного Духа. Слава Божия состоит и в творении видимого и невидимого мира, но не есть то существенная слава Божия. Быть Отцем Сына и испустителем Духа, се существенная слава Божия. Сын есть «сияние славы Божия и образ ипостаси Отчия» (Евр.1:3): Дух Святый, исходящий от Отца, есть слава Божия. Почему и рек о Нем Сын: «Он мя прославит» (Ин.16:14). Отца и Сына и Духа Святого Иисус Христосвозвестил в мире, сказав Апостолам своим: «шедше убо научите вся языки, крестяще их во имя Отца и Сына и Святаго Духа» (Мф.28:19). Поелику же Он просветил людей к уразумению преимущия славы Божия, которую составляют поклонение и служение триипостасному Единосущному Божеству: посему и рек к Богу и Отцу своему: «аз прославих тя на земли» (Ин.17:4). Вот убо смысл предлежащих Апостольских слов: Бог, который при создании мира рек, да воссияет из тьмы, покрывающей землю, чувственный свет к просвещению творений: сей Бог, «егда прииде кончина лета»(Гал.4:4), послал Сына своего вочеловечшегося, Господа нашего Иисуса Христа, который просветил сердца наши, да познаем истинную славу Божию. О сем просвещении говорится и в следующих словах:

2Кор.4:7. Имамы же сокровище сие в скудельных сосудах, да премножество силы будет Божия, а не от нас.

Сокровищем Апостол называл свет Богопознания, который Единородный Сын Божий, быв человек, просветил сердца наши, открыв нам таинство Единосущного и Триипостасного Божества. И поистине, сокровище есть бесценное, просвещение сие, яко залог небесных благ и вечной жизни. «Се же есть живот вечный», рек Господь,«да знает Тебе Единого истинного Бога, и Егоже послал еси Иисус Христа» (Ин.17:3). Мы имеем, говорит, сие небесное просвещение Иисуса Христа, вечного света, содержащееся в сосудах скудельных, то есть в смертных и немощных человеках: и сие так устроил премудрый Божий промысл для того, да мир уверует, что не мы, Апостолы, но Всемогущая Сила Божия распростерла сие спасительное просвещение веры. Подтверждает же сие и следующими словами, доказывая, что сила Благодати Божеской действует в бессилии естества ко исполнению сего великого дела.

2Кор.4:8–9. Во всем скорбяще, но не стужающе си: нечаеми, но не отчаяваеми: Гоними, но не оставляеми: низглагаеми, но не погибающе.

Посмотрите, как Божественный Апостол описывает силу Божия благодати, подкрепляющую немощь естества. Во всем, говорит он, то есть во всякое время, во всяком месте и во всяком обстоятельстве «скорбяще». Скорбим мы яко человеки, от насилия неверных, восстающих на нас: но, будучи укрепляемы благодатию, «не стужаем си», то есть не стесняемся, ниже затворяем уста, ниже престаем проповедывать слово веры. «Нечаеми», недоумеваем, что нам должно делать в ужаснейшем нападении на нас и в бедственнейших обстоятельствах: «но не отчаяваеми»: но будучи просвещаемы благодатию Божиею, не вдаемся в отчаяние, а изобретаем пути и средства к избежанию самых неизбежных бедствий. «Гоними». Бываем гонимы от тиранов, но Бог не оставляет нас, а защищая и покрывая, избавляет от гонений и бед. «Низлагаеми». Бываем угнетаемы, и ослабеваем яко человеки, но будучи подкрепляемы Божественною силою, никогда не погибаем.

2Кор.4:10–11. Всегда мертвость Господа Иисуса в теле носяще, да и живот Иисусов в теле нашем явится. Присно бо мы живии, в смерть предаемся Иисуса ради, да и живот Иисусов явится в мертвенней плоти нашей.

Что значит мертвость Господа Иисуса, которую Божественные Апостолы носили в теле своем? Сие истолковал сам Павел: следовательно никакое иное толкование здесь не имеет места. Он знал, как видно, что слово сие неудобопонятно, тотчас объяснил оное, сказав: «присно бо мы живии, в смерть предаемся Иисуса ради». Ежели уразумеете сие, уразумеете и то, что значит мертвость Господа Иисуса Христа. Выслушайте убо. Богоглаголивые Апостолы, проходя всюду, учили неумолчно Иудеев и Еллинов. Иудеям говорили, что закон Моисеев был прообразование и сень Евангельской проповеди, и что он без вера во Христа никого не спасает (Евр.10:1;Гал.2:16): а Еллинам проповедывали, что злато, сребро и камение изваянное, коим они поклоняются, не суть боги, и что они не могут спастись, ежели не оставят их, и не примут веры во Иисуса Христа (Деян.17:29). Кои убо из Иудеев и Еллинов по своему недостоинству не веровали во Христа, сии слыша слова оные, гневом и яростью воспалялись против Апостолов, и всячески искали умертвить их. Таким образом смертная опасность была неизбежна для Апостолов за их проповедь: но они, не взирая на сие, не преставали проповедывать учение свое. Отсюда видно, что они всегда: предавали жизнь свою на смерть из любви ко Иисусу Христу: а сие и означает мертвость Господа Иисуса, носимую в теле их, то есть смерть, на которую они сами себя ежедневно предавали. По сей-то причине Павел сказал: «по вся дни умираю»(1Кор.15:31). Для чего же они носили мертвость Господа Иисуса в теле своем? Для того, говорит, «да и живот Иисусов явится в мертвенней плоти нашей», то есть, да не словом токмо проповедуем жизнь Иисуса Христа, но и от самых дел тела и смертной плоти нашей явится и откроется святость жизни Его. Зане якоже Он волею предал самого себя на смерть за спасение всего мира: так и мы по собственной нашей воле ежедневно предаем себя опасностям смерти (Ин.10:17–18), да покажем людям путь к вечному спасению, и да явится живот Иисусов в теле нашем.

2Кор.4:12. Темже смерть убо в нас действует, а живот в вас.

Сии слова основаны на предыдущих. Апостолы подвергали себя по всяк час опасности смертной, дабы токмо распространить веру Евангельскую, и таким образом соделать верующих наследниками вечной и блаженной жизни. Поелику же Коринфяне, к коим сие послание писано, уверовали во Иисуса Христа, и потому соделались благодатию Его наследниками жизни вечной: для сего он и сказал: мы Апостолы, проповедуя веру, предаемся на смерть «Смерть убо в нас действует»: а вы верующие делаетесь чрез веру вашу наследниками вечной жизни: «а живот в вас». Но как предложил он здесь о жизни вечной, которую мы не можем видеть очами телесными, а постигаем единою волею посредством умных сил души, для сего он присоединяет к тому следующее:

2Кор.4:13–14. Имуще же тойже дух веры, по писанному: веровах, темже возглаголах, и мы веруем, темже и глаголем: Ведяще, яко воздвигий Господа Иисуса, и нас со Иисусом воздвигнет, и предпоставит с вами.

Поелику некоторые на сии Апостольские слова могут сказать: почему ты, Павел, с толиким дерзновением и уверенностью проповедуя о вечной жизни, говоришь, что Бог, который воскресил из мертвых Господа Иисуса, воскресит и тебя со всеми верующими и предпоставит с ними? (Ин.6:40; Мф.25:32) Что все мертвые воскреснут, сему научает сам Иисус Христос: а ты еще говоришь: «предпоставит», да и предпоставит (как видеть можно, хотя ты и умолчал о том), для наслаждения Божия славы, потому что выше сказал: «а живот в вас» (2Кор.4:12). Посему Богодухновенный Апостол для предупреждения такого вопроса предлагает в пример святых Пророков, Пророк Давид, когда говоря о стране живых, то есть о вышнем Иерусалиме, отечестве и жилище вечно пребывающих с Богом, сказал: «благоугожду пред Господом во стране живых» (Пс.114:9), когда засвидетельствовал, что он говорил о стране сей, руководствуясь верою: «веровах, темже возглаголах» (Пс.115:1). Павел убо говорит: поелику мы, Апостолы, имеем тот же дух веры, то есть такую же благодать, и такое же просвещение веры, каковое имели святые Пророки, которые будучи верою просвещаемы, говорили о будущей жизни и ее наслаждении, как свидетельствуют оные слова Псалмопевца: «веровах, темже возглаголах». Поелику мы уверовали словам Иисуса Христа, для сего и говорим, якоже и те, о предметах чувствам неподлежащих, но постигаемых верою: говорим, понеже от веры научились и познали, что Бог, который воздвиг из мертвых Господа Иисуса, яко человека, веры ради нашей в Господа оного Иисуса воздвигнет и нас, Апостолов, с вами верующими, и поставит пред своею славою, да во веки пребываем с Ним, и наслаждаемся Божественным Его царствием и блаженством.

2Кор.4:15. Вся бо вас ради, да благодать умножившаяся, множайшими благодарении избыточествит в славу Божию.

Вся бо: что такое вся? Воплощение Единородного Сына Божия, Его страдание, смерть, воскресение из мертвых, все, что ни устроил Бог для спасения человеческого: также гонения, бедствия, повседневная смерть и все, что Апостолы претерпели для того, чтобы отвратить людей от заблуждения их на путь спасения. Вся сия, говорит, быша для вас, то есть для спасения вас, верующих, для того, да обильно дастся вам благодать, да так множайшие множайшее принесут благодарение во славу и хвалу Бога, вся таковая устроившего для спасения человеческого.

архиепископ Никифор (Феотокис)

Евангелие от Матфея зачало 92 глава 22:35–46

В те дни законник некий спросил Иисуса, искушая Его, говоря: Учитель! какая наибольшая заповедь в законе? Иисус сказал ему: возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душею твоею и всем разумением твоим: сия есть первая и наибольшая заповедь; вторая же подобная ей: возлюби ближнего твоего, как самого себя; на сих двух заповедях утверждается весь закон и пророки. Когда же собрались фарисеи, Иисус спросил их: что вы думаете о Христе? чей Он сын? Говорят Ему: Давидов. Говорит им: как же Давид, по вдохновению, называет Его Господом, когда говорит: сказал Господь Господу моему: седи одесную Меня, доколе положу врагов Твоих в подножие ног Твоих? Итак, если Давид называет Его Господом, как же Он сын ему? И никто не мог отвечать Ему ни слова; и с того дня никто уже не смел спрашивать Его.

Во имя Отца и Сына и Святого Духа.

Сегодня Христос дает нам или, скорее, напоминает нам о двух основных заповедях: о том, чтобы любить Бога всем нашим сердцем, всем нашим умом, всеми нашими силами, (то есть всей властью и способностью любить, какие нам даны) и ближнего своего любить, как самого себя.

Когда мы слышим слово „заповедь", мы всегда воспринимаем его как приказ о том, что мы должны сделать, а если не сделаем, то понесем ответственность, последует возмездие: но это слово имеет более широкий смысл. Оно означает завещание Божие нам, когда, сотворив нас, Он одарил нас свободой, способностью стоять на собственных ногах, дал нам власть выбора и власть следовать нашему призванию или отвернуться он него. И вот, это не „приказание" от Бога: это как бы напутствие или завещание в том смысле, в котором человек, когда умирает, оставляет завещание, чтобы его наследники его выполнили.

Было бы во мне желание уметь любить Бога и умом, и сердцем, и всей силой любви, какая только может сыскаться во мне!.. Но я знаю, что даже не стремлюсь любить Его с таким совершенством, с такой полнотой самоотдачи. Как странно и как печально – быть любимыми так, как нас любит Бог, и отзываться двоящимся сердцем... Он так нас любит, что призывает нас к бытию, и берет на Себя риск, потому что Он отдает нам Свою любовь, зная, что она может быть отвергнута. А мы все знаем, что значит открыть свое сердце человеку – и быть отвергнутым: ты мне не нужен; может, ты и любишь меня, – мне-то что?! Я хочу быть свободным, я хочу быть самим собой, к чему мне твоя любовь...

Мы также можем познать меру Божией любви к нам по дару Его нам во Христе: Он стал человеком, Он стал одним из нас, Он называет нас Своими братьями и сестрами, Он отдает Свою жизнь за нас! Если кто-либо (он, она) положит свою жизнь за друга, за глубоко любимого человека, тем более за человека, который даже не отдает себе отчета об этой жертве, мы были бы озадачены и потрясены, мы бы остановились и задумались, мы поставили бы себе вопросы: Как же возможно, что мне нечем, что во мне нет ничего, чем ответить на дар Христов, – на то, что не только предложено, но и дано такой ценой?! И тем не менее, я знаю о себе самом, что это так; и я думаю, что нет среди нас никого, кто не отдавал бы себе отчета, что даже и не стремится поистине любить Бога. всем своим умом, всем своим сердцем, всей силой любви, всей мощью, какая только есть!

И вот дальше нам дано слово, предостережение святого Иоанна Богослова в одном из его Посланий: если кто говорит „я люблю Бога", но не любит своего ближнего, тот лжет; потому что как может он говорить о любви к Богу невидимому, неосязаемому, когда он даже неспособен любить своего ближнего, который конкретен, осязаем, чья нужда вопиет к нему, чья любовь предложена, подчас так щедро, подчас так робко?

И вот вторая заповедь Христа, второе слово жизни, которое Он нам предлагает: если ты хочешь научиться, как любить Бога, хотя бы зачаточно, – научись любить своего ближнего. Но как? Тотчас же, в нашей заносчивости, мы думаем, как бы нам возлюбить ближнего великодушно, героически, жертвенно: Христос же говорит: „Люби ближнего, как самого себя". Что это означает?

Прежде всего, на самом простом материальном уровне, это означает, что чем бы ты ни обладал, чем бы ты ни пользовался от жизни, позаботься, чтобы хоть один человек, один-единственный человек получил бы от тебя столько же, сколько ты берешь от жизни... И это может нас повести очень-очень далеко, потому что ничего подобного мы не делаем. Если подумать о том, сколько мы берем, и берем, и берем, и требуем, и снова требуем, а потом сказать: Хорошо! Каждое мое требование – требование моего ближнего; все, что я беру – должно быть дано той же мерой моему ближнему, хотя бы одному человеку! – то как щедра была бы жизнь! И если мы научимся этому, то очень возможно, что мы научимся любить и Бога.

И сегодняшнее Евангелие нам дает указание об этом: любить нашего ближнего, любить даже самого дорогого из ближних всем сердцем, щедро мне (и каждому из нас) мешает моя сосредоточенность на себе самом. Нет другого пути, чтобы научиться любить кого бы то ни было, кроме как отрешиться от себя.

И именно это говорит Христос: отвернись от себя! „Отвернуться от себя" означает именно это: вместо того чтобы жить для себя, не глядя ни на что другое, не сосредотачиваясь ни на чем другом – отвернись, посмотри, как широка жизнь, как глубока, как богата! Отвернись от себя и посмотри; вглядись в человеческие лица, вглядись в человеческие обстоятельства: вглядись в человеческие нужды, вглядись в человеческую радость! Посмотри и увидь! – и оторвись от себя самого. И тогда ты сможешь увидеть других, какими они есть, видеть их нужду, видеть их голод, их радость, их нищетность, – и тогда ты сумеешь дать, дать. Сначала немножко: а потом чем больше ты будешь давать, тем больше сможешь давать, и любить, как любишь самого себя, той же мерой. Каждый из нас жаждет полноты жизни, исполнения, чуда жизни, – дадим его другому!

И когда мы научимся отворачиваться от себя, чтобы давать другим, мы увидим, что наше сердце стало способным повернуться к Богу открыто, любовно, благодарно, радостно!

Это начало: эта заповедь Христа „люби ближнего, как самого себя", дана слабейшим из нас, потому что каждый из нас, в конечном итоге, никого не любит лучше, чем самого себя, самоё себя. Так что вот самая простая мера. Мы знаем, что нам делать! Мы знаем, как, сколько, с какой полнотой – так сделаем же! И тогда, освободившись от порабощения, от рабства самим себе, мы увидим, как широко наше сердце, как сильно и как многих мы можем любить, и как мы можем начать любить Бога истинно, всем нашим умом, всем нашим сердцем, всей нашей силой любви в нашей хрупкости. Потому что не сила составляет сущность любви, а хрупкость, уязвимость того, той, кто отдает себя щедро, застенчиво, радостно. Аминь.

Митрополит Антоний Сурожский