21 сентября в Москве начинаются юбилейные торжества по случаю 1000-летия русского присутствия на Святой горе Афон и 150-летия со дня рождения преподобного Силуана Афонского (1866-1938). О духовном значении принесения в эти дни в Россию мощей этого прославленного святого и о личности старца Силуана, о духовном подвиге насельников Святой Горы и о том, кто сегодня приходит в монастыри, а также о возможной канонизации трех убитых на Пасху 1993 года иноков Оптиной пустыни в интервью корреспонденту РИА Новости Сергею Стефанову рассказал настоятель Оптинского подворья в Москве, пресс-секретарь Синодального отдела по монастырям и монашеству архимандрит Мелхиседек (Артюхин).

— Отец Мелхиседек, в пресс-релизе, распространенном на днях, говорится о том, что в Москву с Афона впервые приносят мощи греческого святого Силуана Афонского. Все-таки старец Силуан это русский святой или греческий?

— Интересно: преподобный Силуан Афонский был прославлен Константинопольской церковью в 1988 году, а мы эту канонизацию признали естественным образом, поскольку православная церковь — единая. Просто инициатива канонизации исходила от греков, от Константинопольского патриархата. А святой, конечно, — русский. Но почитание не делится на греческое и русское — почитание святого что у греков, что у нас одинаково. Единственное, что он по своему происхождению — русский, а святой он — вселенский.

— Что вас больше всего привлекает в личности старца Силуана, что могли бы выделить из его духовного наследия, как имеющее наибольшую значимость для современников?

— Оставленные им откровения о своей жизни и личном духовном опыте — это для нас выдающийся пример, образец духовной жизни. Когда я, например, прочитал его книгу, еще задолго до его канонизации, она во многом перевернула мое сознание, показав глубины, с одной стороны, покаяния, с другой стороны — реальной жизни в Боге.
А его наследие — оно краткое по своей форме, но глубокое по своему содержанию. И любой, даже светский человек, может ознакомиться с ним, потому что здесь очень много моментов, которые вдохновляют на изменение жизни. Эта книга, написанная из своего духовного опыта, вся пронизана светом.

Обычно, когда мы слышим о покаянии, это ввергает человека в какой-то дух уныния, некую безнадежность. А здесь наоборот. Да, действительно, путь изменения надо пройти, но самое главное, что в конце этого пути — это радостная встреча с Богом. Это самое главное, что вдохновляет у преподобного Силуана, этот его глубокий оптимизм через покаяние к изменению своей души и жизни в Боге.

— В чем, на ваш взгляд, значение для нашей страны принесения мощей святого, в данном случае мощей святого Силуана Афонского? Почему так много людей приходит поклониться привозимым святым мощам?

— Когда речь заходит о том, как понять вообще значение мощей, то святитель Филарет, митрополит Московский, являвшийся в свое время вдохновителем строительства храма Христа Спасителя, мощи которого там сейчас почивают, говорил: «Мощи святых Владыка Христос оставил нам как некое духовное сокровище, потому что и посредством просвещенного ума их (то есть посвященного Богу) и в телеса их вселилась благодать Божия, благодать Святого Духа». А как это можно понять?

Этой положительной духовной энергией обладал в полноте и старец Силуан. Поэтому сейчас многие люди приезжают поклониться ему на Афон, и есть много свидетельств его благодатной помощи, исцелений после молитв к нему, после поклонения его мощам, а самое главное — преображения душ. Потому что самое главное исцеление это изменение человеческой души, ее очищение от греховности.

У человека вдруг появляются дополнительные силы, которые дают возможность преодолеть какие-то свои недостатки, потому что мы же не барон Мюнхгаузен, сами себя за уши из греха вытащить не можем. Например, у человека есть пристрастие к табаку, алкоголю или разлад в семье, он понимает проблему, но должна быть еще какая-то побудительная энергия, немного помогающая, которая может дать ему силы в его движении вперед и наверх, силы для избавления от греховной привычки. Святыни как раз и могут послужить таким побудительным моментом к нашему движению вперед и наверх.

— 21 сентября, в праздник Рождества Пресвятой Богородицы, в Москве начинаются юбилейные торжества по случаю 1000-летия присутствия русских монахов на Афоне. Ваш доклад, который заявлен на международную конференцию, называется «Преемство святогорских традиций в развитии монастырей и монашества на Руси». Если кратко, в чем вы видите это преемство?

— Самое главное преемство — есть такое выражение у одного из наших святых: «Когда Бог на первом месте, тогда все остальное — на своем». Вот на Афоне Бог — на первом месте. Святитель Василий Великий однажды сказал: «Давайте сразу делать то, что за нами пойдет в вечность». Я много раз был на Афоне, и у меня сложилось впечатление, что для афонских монахов Бог на первом месте и все остальное — на своем. Этому надо учиться нашему русскому монашеству.

На Святой Горе существует такая традиция: богослужение в 20 монастырях Афона в среднем начинается в три, а в некоторых — в четыре часа утра, то есть когда для мирских людей это время самого сладкого сна.

Потому что там традиция этого служения никогда не прекращалась, начиная с самого основания монашества на святой Афонской горе. Наша же монашеская традиция была прервана известными революционными событиями и последующей жизни при коммунизме.

— Мы сейчас говорим о том, в чем проявляется влияние Афона на нашу монашескую традицию. А наоборот: российский вклад в афонскую традицию, он весом?

— Труды старца Силуана сейчас переведены на многие языки, не только на английский, французский, немецкий, на все языки православных стран. Они являются ориентиром и духовной сокровищницей уже вселенского монашества.

Или еще пример: духовником у знаменитого греческого старца Паисия Святогорца, недавно прославленного в лике святых, был русский монах, старец Тихон (Голенков). А со временем старец Паисий Афонский становится духовным отцом для греческих монахов и монашествующих всего мира, да и для мирян. Поэтому это взаимное обогащение: греческого монашества русским, а русского монашества — греческим, это взаимное проникновение традиций.

— Вы недавно вернулись с Афона. Что больше всего запомнилось во время посещения этого места?

— Больше всего запомнился, конечно, духовный подвиг монахов Святой Горы. Самое главное монашеское призвание это самоотверженная молитва. Как, например, военные: мы видим сейчас бесконечные учения, видим новую технику, видим, что техника работает, все летает, все движется, все защищено. И, попадая на Афон, также видишь реально, как все работает, как все духовно защищено, как все духовно «устрояется» и духовно движется. Это реальный пример воплощения настоящей монашеской жизни, и он, конечно, поражает и наставляет.
Там тоже присутствует какая-то внешняя деятельность, строительство, восстановление, гостеприимство, книгоиздательство, сельскохозяйственные работы, как и в наших русских монастырях, но главное все же это молитва, а в оставшееся время и силы — уже внешняя деятельность. Все в свое время.

На Афоне есть эта сосредоточенность на самом главном. А самое главное — это молитвенное предстояние пред Богом.

— Недавно исполнилось 40 дней со дня кончины 100-летнего игумена афонского Свято-Пантелеимонова монастыря схиархимандрита Иеремии (Алехина), который очень почитал старца Силуана и многое сделал для его прославления. Вам доводилось лично общаться с этим человеком?

— Когда я был на Афоне, то я немного общался ним. Поражало то, что этот столетний человек почил на святом послушании. Он занимался, кроме своих игуменских дел, еще тем, что снабжал братию монастыря продуктами. И скончался в Фессалониках (Салониках — ред.), исполняя это свое послушание по любви к братии. Ему было 100 лет, а он не оставлял то, что по силам мог делать. То есть его отличало жертвенное служение братии.

А в личном общении покоряли его простота, радушие. Обычно пожилой человек — он такой, большей частью брюзгливый бывает, а у того, кто просвещен Святым Духом, духовная радость бывает. И вот у схиархимандрита Иеремии, престарелого человека, который, естественно, полон немощи, в миру недаром же после 60 лет дают пенсию, а это — 100 лет, этот радостный дух, как плод, но и признак святой жизни. Эта духовная радость, которая реально была видна. Потому что у нас не так часто можно встретить сияющего старца.

— Из книги схиархимандрита Софрония (Сахарова), посвященной преподобному Силуану, известно, что он не любил читать газет и следить за новостями, говоря о том, что подобное чтение «мешает чисто молиться». Насколько сегодня на Афон проникают новейшие технологии, скажем, интернет, телевидение, мобильная связь? Как относятся к ним святогорцы?

То есть, например, издательством занимается узкий круг людей, канцелярией и связью со внешним миром тоже тот, кто на это поставлен. Простые монахи не сидят в интернете — они узнают через духовника о каких-то происходящих событиях. Повсеместно эта информационная паутина не распространилась.

Это, кстати, тоже одна из традиций Афона — минимальное общение с внешним миром, с новостями, с событиями, которые творятся в мире. Хотя, конечно, какие-то глобальные вещи все равно узнаются через старшую братию, которая доносит это до остальных.

У наших русских монахов сейчас немного по-другому: у всех мобильники, доступный интернет...

— Отец Мелхиседек, вы являетесь пресс-секретарем Синодального отдела по монастырям и монашеству. Скажите, кто сегодня приходит в монастыри? По сравнению с прошлыми годами, если взять 1990-е, меняется ли качественный состав монахов?

— Я могу сказать за свой монастырь, за Оптину пустынь, насельником и братом которой я являюсь. В нашем монастыре сейчас около 185 насельников, из них половина с высшим образованием, а 80% — с церковным образованием, то есть закончивших или семинарию, или академию.

И что интересно, сейчас существует некий ценз у отца-наместника Венедикта. Поскольку желающих очень много, то теперь в монастырь отбираются люди, имеющие за плечами высшее образование и какой-то опыт конкретной работы — чтобы человек умел делать что-то своими руками или головой работать. В монастыре есть как молодежь, так и люди в возрасте, например бывший председатель колхоза или бывший председатель шахты в Курской области, которые сейчас уже пенсионеры. Но такие почтенные люди, прожившие большую мирскую жизнь, своим опытом и советом обитель тоже обогащают. Известна поговорка: старый конь борозды не портит.

То есть в монастыре самый разный состав монашествующих. И еще кандидатов стоит целая очередь, поэтому и не каждый может попасть. Даже у нас сложилась такая шутка в Оптиной пустыни, что есть паломники, которые в монастыре долго живут и через год-два становятся кандидатами в братию, а есть схипаломники (по аналогии со схимонахом — ред.), которые прожили там уже три-пять лет и больше, но все же из паломников так и не вышли, состарились в паломничестве, не теряя надежды быть принятыми в монастырь. И глядя на таких людей, которые прожили с братией уже долгую жизнь в роли простого паломника, поражает, насколько у людей хватает терпения и целеустремленности...

Так и здесь: время пребывания в монастыре все равно идет человеку на пользу, вне зависимости от того, выбрал он потом для себя этот путь или нет.

В Румынии, например, считается за честь, если юноша, пришедший из армии, или девушка год проживет в монашеской обители. Потому что год послушания в монастыре считается благословением всей семье, считается его вкладом в свою дальнейшую духовную жизнь. И даже не обязательно, что он или она потом останется в монастыре — этот год может стать для него фундаментом для построения в дальнейшем просто счастливой, обыкновенной семейной, мирской жизни.

— Насколько велико среди верующих почитание трех насельников Оптиной пустыни, которые были убиты на Пасху в 1993 году, — иеромонаха Василия (Рослякова), иноков Ферапонта (Пушкарева) и Трофима (Татарникова)? Можно ли предполагать, что в будущем они тоже будут канонизированы?

— У Господа в Евангелии есть такие слова: «дерево познается по плоду». Есть многие случаи реальной помощи по молитвам этой оптинской братии, ведется уже целый летописный свод, и поэтому все покажет время. Но то, что есть факт мученической кончины на Пасху 1993 года, это уже некое свидетельство об их святой, праведной жизни.

А еще интересна книга, написанная о них, «Пасха красная», которая — не без личного мнения автора — рассказывает об их пути ко Христу, о пути в Оптину пустынь, о жизни в монастыре. И те, даже самые краткие сведения, которые удалось собрать по крупицам, уже о многом говорят.

Причем каждый из них — иеромонах Василий, инок Трофим и инок Ферапонт — пришел к Богу из неверующей семьи. Это тоже интересно нам в XXI веке — как они из XX века приходили ко Христу. Каждый своим путем, но это тоже полезно знать для нашего человеческого, духовного опыта. А относительно канонизации — все здесь в руках промысла Божьего.

Но почитание реальное тоже есть. Как это выражается? Люди, которые приезжают в Оптину пустынь, обязательно идут в часовню, где их могилки. И я каждый раз, когда приезжаю, тоже бываю в этой часовне. Надгробные деревянные кресты в ней все увешаны записками с теми или иными молитвенными обращениями.

То же самое я наблюдал в свое время у часовни Ксении Петербуржской на Смоленском кладбище. Часовня, где была похоронена святая, безбожной властью была обнесена забором, и верующие не имели к ней доступа. Но забор был весь в этих записках и свидетельствовал о молитвенном почитании святой. В конце концов прошло какое-то время и блаженная Ксения стала святой Русской православной церкви, и не только русской, но и вселенской святой. Поэтому все — дело времени и дело промысла Божия.

РИА НОВОСТИ