Покланяемся страстем Твоим, Христе, и Святому Воскресению Твоему. Сегодня мы, возлюбленные о Господе братья и сестры, милостию Божией совершили вместе с Богородицей, вместе со святыми апостолами, вместе с Иосифом Аримофейским, вместе с праведным Никодимом, погребение Господа и Бога и Спаса нашего Иисуса Христа. Приобщились к тому плачу, к тому страданию, к той скорби, которой страдала Богородица, которая видела как ученики Христовы погребали Жизнодавца во гробе, омывая слезами Его плащаницу, обливая слезами Его тело и умащая благовониями, перед Его всеславным воскресением. Только между нами и ими огромная разница. Пресвятая Богородица и апостолы не знали о воскресении Христовом, ибо они не знали, как говорит Писание, что подобает Ему из мертвых воскреснути. Если представить на секунду, если представить себе на один только миг, что сейчас мы погребли Христа, в Его гробе, в Его кувуклии, в этой скале и пещере, если на секунду только представить что нет никакой жизни, что смерть царствует безраздельно, казалось бы с нами больше не будет Христа, как ученики не знали этого, думали что Его больше с ними не будет, и из-за этого сердце разрывалось страданиями, плачем, рыданием, воплями, потому что не знали о светлом воскресении Его.

Но между ними и между нами большая разница. Плащаница будет здесь только до субботы вечера, и сердце христианина и каждого из нас уже знает, что мы проходим с ним этот путь, проходим путь страданий, проходим и путь погребения. Мы уже знаем, что за страданием, за погребением обязательно будет светлое Христово Воскресение. Как апостол Павел сказал: как в Адаме все умирают, так во Христе все оживут. Первенец Христос, потом Христовы. Это будет только завтра, это будет только после пасхальной заутрени, сейчас мы приобщаемся этой скорби, мы вспоминаем эти дни. Мы сегодня не один раз читали о страданиях, читали последние главы евангелистов Луки, Марка, Матфея и Иоанна, чтобы разбудить наше сердце, чтобы разбудить нашу бесчувственность, чтобы разбудить нашу повседневность, чтобы мы поняли и когда-нибудь осознали и когда-нибудь до нас глубоко и серьезно дошло, ценой какой Жизни и ценой какой Смерти мы все с вами живем и имеем надежду воскресения.

Если мы были внимательны сегодня, то мы слышали такие слова в пророчестве великого пророка Исаии: «Той язвен бых за грехи наши и мучим бысть за беззакония наша. Наказание мира нашего на Нем, язвою Его мы все исцелились». Потому что Он взял грехи каждого из нас и пострадал вместо тебя и вместо меня. Потому что то, что должны были перенести мы, то что мы должны были вкусить за свои грехи и беззакония, Христос однажды пострадав, дал возможность не наказывать, а миловать. Потому что наказание, которое должны бы были нести по справедливости мы от Бога, понес всесвятый и всесовершенный Бог Христос. Понес наказания и принял смерть за каждого из нас, чтобы иметь возможность миловать грешников кающихся, о которых мы слышали в Великом каноне Андрея Критского. Мы слышали в великом каноне такие слова: Христос всем вам говорит: Блудники и блудницы, фарисеи и мытари наследуют Царствие Небесное и идут впереди вас – но какие блудники и фарисеи и прелюбодеи – и преподобный Андрей говорит: кающиеся. Потому что они должны были быть наказаны, и нести осуждение вечное, но через покаяние наследуют жизнь вечную.

Впереди вас идут блудники и прелюбодеи кающиеся, и первый в рай вошел ни кто- нибудь, а покаявшийся, именно покаявшийся разбойник. Не наказание понес он, которое должен был понести, за свою всю беззаконную жизнь, но наследовал Рай покаявшись, а наказание за него понес безгрешный Христос.

И оставшиеся дни, сегодняшний вечер, завтра в субботу пусть каждый из нас думает об этом, думает о страданиях, думает о смерти, думает о Христе Спасителе. Чтобы понять то обетование, которое будет иметь каждый из нас, ту надежду жизни вечной и не только надежду жизни вечной, но и реальную жизнь, и со Христом, реальную жизнь уже здесь, с предвкушением его райской жизни, с предвкушением Царствия Божия. Каждый из нас имеет такую возможность – приобщиться к Его Царству, каждый день совершая литургию, вкушая Кровь и Плоть которую Христос оставил на земле после Себя и вместо Себя. Потому что каждый раз священник начинает литургию со слов: «Благословенно Царство», потому что там где Царь, там где Христос, там уже Царство.

Господь дал нам такую великую радость, такую великую милость, чтобы Царствие Божие жило уже среди нас. Где оно живет? Оно может жить, реально жить и присутствовать, и наполнять сердце верного, сердце христианина, потому что Сам Христос так и сказал: «Я пришел, чтобы имели жизнь и имели с избытком. Царствие Божие внутрь вас есть, ищите прежде Царствие Божие, все остальное приложится вам». Любить Христа, как сказал однажды преподобный старец Силуан Афонский никакие дела не мешают. И поэтому будем иметь память о смерти Его, о Его страданиях, о Его распятии, о Его заушении, о Голгофском кресте, о заплевании, о погребении, о плащанице, о мучениях, которые Он перенес реально как человек. И то, что Он был Богом, никак не облегчило Его страдания, потому что ни Божество не слилось с Его телом, ни Тело Его не стало Божественным. Тело такое же человеческое, с такими же чувствами, с такими же страданиями, с такой же болью, и что самое непостижимое для нас, Он как Бог Сам Себе как человеку не помог, то есть ни на секунду не облегчил Свои страдания, тогда, когда по человечески мог их облегчить. На копье была взведена губка, смоченная в вине, растворенным с травами, которые имеют возможность облегчить страдания через некое анальгизирующее, некое наркотическое действие, которое римляне из сострадания все таки давали страдальцам, которые висели на кресте, чтобы как-то сгладить их страдания. И они тоже совершили этот обряд и Писание говорит: «Он не стал пить это вино», даже имея право не стал его пить, чтобы нисколько не облегчить Себе страдания, чтобы в полноте приобщиться всей той скорби, всему тому страданию, которое будет переживать человек, чтоб иметь право, иметь возможность сказать: все что вы терпели на земле, Я как человек претерпел, я все испытал – и боль и страдания, и Я даже знаю, как Бог, что такое человеческая смерть. Я даже знаю, как Бог, что такое богооставленность. Потому что в какую-то секунду Он почувствовал богооставленность и возопил на кресте: «Боже Мой, Боже Мой! вскую оставил Мя еси», чтобы и в нашей богооставленности знать, как это страшно, когда с одной стороны мы оставляем Бога и Бог готов не оставлять нас, если бы только мы не оставляли по жизни никогда Бога. Бог никогда не оставляет нас, мы оставляем Бога и как это страшно иметь богооставленность и быть Богом оставленным – Он тоже это знает. И поскольку знает это как это страшно, то никогда не оставляет даже самого последнего грешника.

И поэтому только мысль о страданиях, мысль о смерти, мысль о богооставленности, которую добровольно пережил Христос способна расположить каждого из нас к любви.

Власть имею, говорил Христос, Мою жизнь принять и мМою жизнь отдать, сию заповедь получил Я от Отца Моего Небесного. Но Я отдаю Мою жизнь, и за это любит Меня Отец Мой Небесный. В любую секунду Он мог прекратить страдания Своего человечества, в любую секунду мог сойти со креста, в любую секунду мог сделать так, чтоб разверзлась преисподняя и все те, кто плевали на Него, все те, кто терзали его тело, все те, кто заушали Его, все те, кто издевались над Ним, были испепелены огнем, если бы только захотел отомстить врагам Своим. Он имел такую силу и имел такую возможность, воспользоваться этим, но не сделал этого. Как апостол Петр говорит Ему: Господи Тебе ли страдать..., - Как же исполнится тогда Писание: Я пришел не для того чтобы нарушить, но для того, чтобы исполнить.

Будем понимать, и будем молиться, и будем чувствовать, что то, что претерпел Христос, было по настоящему, было во всей полноте, было во всем человеческом страдании, было во всей человеческой воле и во всей человеческой смерти. Саму смерть вкусил Христос, не мало не помог Самому Себе, несмотря на то, что Божество было соединено вместе с Его физической природой, с человеческим естеством неслитно, нераздельно, неизменно неразлучно.

Человечество не растворилось в Его человеческой природе, и Божественная природа не сделала ничего так, чтобы человеческая природа вдруг растворилась в природе Божественной, так чтобы человечество перестало быть человечеством во всей своей полноте. Но боль, страдание и смерть были такими же, как и у нас, а может быть и еще больше. Мы страдаем и не можем свое страдание уменьшить, мы иногда употребляем обезболивающие лекарства, когда у больного человека дело доходит до наркотиков, он употребляет и их, чтобы облегчить свои страдания. Но Христос этой возможностью не воспользовался. Мог бы попросить: Господи, сделай, чтобы Я не так страдал, как делаем это мы и просим у Бога и молимся и хотим чтобы наши страдания были облегчены. И так иногда бывает, что Бог идет нам на встречу, но Христос на встречу Самому Себе даже не пошел. Он не воспользовался этой молитвой.

Помните слова: Да минует Меня чаша сия? Он просил об этом трижды, но потом сказал: Но не Моя воля, но Твоя да будет. Если надо до конца на все 100 процентов пережить и перестрадать, пусть это будет на все 100 процентов. Для нас это непостижимо, для нас это не понятно, для нас это все закрыто завесой тайны, завесой Его Божества и Его человечества. Но это было так, они были истинно такими, какими мы сегодня слышали, какими мы сегодня видели, к каким страданиям мы сегодня хоть чуть-чуть но душой и сердцем приобщились.

Что это должно породить и что должно в нас ожить, воздвигнуться, прийти в какую-то ясность и трезвость ума и сердца? А то, что любовь должна быть взаимной. Так пострадал за нас Христос, вместо нас, вместо тебя и вместо меня, взяв грехи на Себя и принеся эту кровную жертву всей Святой Троице, Своим человечеством принес Себя в жертву всей Святой Троице, чтобы исполнить закон правды и закон справедливости. Это должно вызывать у нас только одно: всегдашнюю, всецелую и всежизненную благодарность и любовь. А самое главное, что любовь начинается с благодарности. Как можно Бога благодарить? Всей своей жизнью. То, что мы в молитве помним Его, то, что мы совершаем Божественную Литургию в воспоминание Его страданий, Его жизни, Его смерти и Его воскресении, участием в Литургии, участием в жизни Церкви, участием в Евангельской жизни, исполнением того, что заповедал нам Христос. И это есть знак нашей любви. Молитва есть выражение нашей любви, потому что не молится только тот, кто не любит.

Тот кто любит помнит заповеди, тот кто любит, старается исполнять их, тот кто любит видит, что не исполняет их, и призывает имя Божие, что является свидетельством любви. Я хочу исполнить, но не получается, и поэтому я призываю имя Божие, а когда вижу что даже призывание имени Божия не помогает, исповедуюсь, каюсь, причащаюсь Святых Христовых Таинств, чтобы вновь получить силы бороться со своим грехом и идти по пути спасения, чтобы исполнить заповеди – заповеди любви, кротости, любви, сострадания, добротолюбия, чтобы быль таким же, как был Христос. Для этого Церковь, для этого Таинства, для этого священники, для этого богослужение, для этого круг богослужений. Вся для того чтобы мы были другими, чтобы мы изменились, чтобы мы стали такими, какими хочет видеть нас Христос. Ради этого Он жил, ради этого Он страдал, ради этого Он распялся, ради этого Он воскрес, чтобы мы были такими же как и Он. Чтобы мы были христианами не только по имени, но и учениками по самой своей жизни. И поэтому, пусть уязвится наша совесть и наша душа, что мы даже мало-мальски не похожи и не являемся тем, чем должны бы быть. Но мы надеемся на неизреченную милость Божию, надеемся на Его святые таинства, надеемся на Его неизреченную благодать. Эта вера в Него и благодать от Него способны изменить наше бесчувственное лживое эгоистично сердце, блудное неверное сердце – Его Божественная благодать и наша вера, и наша верность. Ибо претерпевший до конца той спасен будет.

И сегодня, выходя из этого храма, можно будет, приложившись и поцеловав Гроб Господень, унести в своем сердце благодарную любовь ко Спасителю. И оставшиеся дни, часы и минуты до Христова Воскресения в благодарном сердце, в благодарной памяти, за страдания, за крест, за погребение, будем иметь эти мысли в своем уме и сердце. Чтобы ни суета, ни какое-то попечение о мирском и земном не перебили наше трезвение, наше тщание, нашу молитву, нашу духовную жизнь, эти дни и часы проведем с Богом и тогда с нами исполнится по слову Филарета митрополита Московского, который спросил у людей, с которыми он беседовал: Знаете, что надо, чтобы с нами был Бог? И отвечал: Чтобы с нами был Бог надо, чтобы мы были с Богом всем сердцем, всей душой и всем своим помышлением. Аминь! Слава долготерпению Твоему Господи! Поклоняемся страстем, страданиям Твоим Христе и святое воскресение Твое поем и славим! Аминь!

архимандрит Мелхиседек