Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа!

«Так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий верующий в Него не погиб, но имел жизнь вечную» (Ин. 3, 16). Такими словами обращается к нам евангелист Иоанн Богослов, чтобы каждый из нас, предстоя сегодня перед Плащаницей нашего Господа, увидел Его умершаго, даровавшего жизнь каждому из нас. Святой пророк Исаия говорит, что Христос «изъязвлен был за грехи наши и мучим за беззакония наши; наказание мира нашего было на Нем, и ранами Его мы исцелились» (Ис. 53, 5).

В течение всей Страстной седмицы мы вспоминали страдания Господа в последние часы Его жизни, чтобы наше бесчувственное сердце и наша душа, неспособная к любви, к добру и состраданию, умягчились этими воспоминаниями. И мы услышали бы глас Господний: «Если любите Меня, соблюдите Мои заповеди» (Ин. 14, 15).

Какие же последние слова оставил нам Господь, идя на вольную страсть? Что заповедует Он Своим ученикам, а через них и всем нам? — «Больший из вас да будет вам слуга: ибо, кто возвышает себя, тот унижен будет, а кто унижает себя, тот возвысится» (Мф. 23, 11–12). А это значит, что обрести Бога человек может только в глубине смирения, в глубине любящего сердца, готового послужить другому человеку. Любящий брата своего любит Бога, не любящий же Бога не любит и брата своего.

Когда подходит к концу жизнь человека, то его близкие пытаются сохранить его последние слова, бережно исполняя завещание, данное человеком человеку. Во сто крат дороже и важнее завет Божий, оставленный в Священном Писании,— слово Божие, живое, действенное и могущее исцелять наши греховные, болезненные и самолюбивые души.

Какие же последние слова говорит Господь с Креста? В третьем часу дня был распят Господь; солнце померкло, устыдившись того бесчувствия и безумия, совершаемого тварью, которая распяла своего Создателя, давшего этот свет, эту жизнь, этот воздух и приведшего каждого из небытия к бытию. Солнце усрамилось, земля не вынесла креста Господня, сотряслась, и разверзлись гробы святых угодников Божиих, по словам Священного Писания, и многие из них вошли в Иерусалим. Могущественные силы Божии разорвали пополам церковную завесу, чтобы показать, что теперь для человека открыт вход во святая святых и он примирен с Богом. Апостол Павел нам говорит: «Который отдал Себя Самого за грехи наши, чтобы избавить нас от настоящего лукавого века, по воле Бога и Отца нашего» (Гал. 1, 4). Люди, уходившие с Голгофы, били себя в грудь и говорили, что будет с ними и их детьми за тот позор, которому они подвергли Невинного. Увидев все случившееся, они поняли, что распяли не простого человека. Надпись, сделанная Пилатом на Кресте,— «Царь Иудейский» — свидетельствует о том, что это действительно Истинный Бог и Истинный Человек. Сотник, стоявший при Кресте и видевший смерть и страдание, все то непостижимое для нас и потрясающее душу событие, воскликнул: «Истинно человек этот был праведник» (Лк. 23, 47). Так уверовал тот, кто за минуту перед тем взял копье и пронзил бок Спасителя, дабы из него истекли кровь и вода, напоившие весь мир токами жизни, и той Кровью Господней мы с вами причащаемся. Священник, совершая проскомидию и приготовляя все необходимое для литургии, крестообразно разрезает просфору, берет в руки копие и, воспоминая эти события, пронзает копием просфору со словами «Един от воин копием ребра Ему прободе, и абие изыде кровь и вода. И видевый и свидетельствова, и истинно есть свидетельство его» (Ин. 19, 34–35). Затем берет чашу, выливает в нее вино и воду, которые после сошествия Святого Духа во время молитвы священника и всей Церкви сделаются истинною Кровью нашего Господа, питаясь которою, человек приобщается вечной жизни.

Если мы внимательно читаем Священное Писание, то в Евангелии от Луки должны были обратить внимание на те слова, которые говорил Христос, будучи уже на Кресте: «Отче! прости им, ибо не знают, что делают» (Лк. 23, 34). Нам Господь этими словами заповедует молиться за врагов наших. По слову Амвросия Медиоланского, надо благодеяния записывать на меди, а зло — на воде, чтобы мы не помнили зла, творимого нам, подобно Господу, простившему на Кресте Своих распинателей. Нам ли, людям, «приемлющим достойное по грехам нашим» (см.: Лк. 23, 42), по воздаянии людьми нам должного, а должное — это страдание за грехи наши, посылать хулы и проклятия по безумию своему? Будем стремиться, напротив, сначала только словами, а позднее, может, и сердцем сказать: «Господи, отпусти им грех сей, не ведают, что творят!». Эта молитва веры за врагов своих способна изменить наше сердце. Не сердце наших врагов или просто людей непонимающих нас, а, прежде всего, наше сердце. Только если человек с преданностью воле Божией считает себя виновным в бедах, нестроениях, напастях, тогда сердце такого человека даст возможность ему благодушно и долготерпеливо переносить все страдания, клеветы, непонимания, злоречия, злохуления и тому подобное.

Господь этими словами со Креста научает каждого из нас всепрощению и долготерпению. Господь с Креста сказал покаявшемуся разбойнику: «Ныне же будешь со Мною в раю» (Лк. 23, 43), показав, что между покаянием и раем нет никакой пропасти. Как только человек решит в своем сердце оставить грех и возлюбить истину, правду Божию, Его святые заповеди, рай водворяется в сердце человека.

Однажды спросили одного человека: «Где Бог: на небе или на земле?», на что тот ответил: «Когда человек живет с Богом, тогда Небо сходит на землю». Господь показал: покаяние всесильно, оно всемогуще, нет такого греха, которого бы не простил Господь, и нет той бездны падения, из которой невозможно было бы восстать. Преподобный Иоанн Лествичник говорит, что не падать свойственно только Ангелам; падать и вставать свойственно людям; а, падши, никогда не вставать свойственно одним только бесам. Мы же будем осуждены не за то, что мы пали, но за то, что, падши, не встали. Надо глубоко понимать, что Бог пришел «не судить мир, но спасти мир» (Ин. 12, 47). Радость бывает на небе более «об одном грешнике кающемся, нежели о девяноста девяти праведниках, не имеющих нужды в покаянии» (Лк. 15, 7).

Эти слова Спасителя научают нас покаянию, беспредельному осуждению самих себя для наследования рая, вечности и приобретения Бога. «Ныне же будешь со Мною в раю» (Лк. 23, 43) — это слово должно всегда жить в нашей памяти и помогать нам идти путем покаянной жизни.

Когда Господа пригвоздили ко Кресту, Он переносил неимоверные мучения, потому что Божественная природа Его была неотделима от человеческой. По человечеству Своему Христос страдал как настоящий человек, так же, как страдал бы от боли каждый из нас. Ему не было легче оттого, что Божество было соединено с Его человечеством, мало того, это было еще больнее,— мы по человечеству не способны прекратить свои страдания, а Он по Своему Божеству мог прекратить их. Как Сам Христос свидетельствует, что Он мог бы умолить Отца Своего представить Ему легионы Ангелов (см.: Мф. 26, 53), но Он не сделал этого и страдал на Кресте до конца добровольно всем Своим естеством.

В те последние минуты, которые тяжело даже себе вообразить, Он обращается к Своей Матери, указывая на ученика Своего Иоанна Богослова: «Жено! се, сын Твой», а к ученику возлюбленному: «Се, Матерь твоя!» (Ин. 19, 26–27). Этими словами Господь показал, как велика любовь Его к людям, к Матери, ученику Иоанну Богослову и в его лице — ко всем Своим ученикам так, что в последнюю минуту Он думал не о Себе, а о тех, кто останется без Него. Он помнил, что Мать останется одна и о Ней необходимо заботиться, а юный Иоанн будет нуждаться в благоразумном наставлении старших.

Для всех нас это неисчерпаемый урок. Когда у нас все в жизни благополучно — есть здоровье, деньги, силы, то по своему христианскому устроению и долгу у нас бывает желание помогать друг другу. Господь же нас учит большему: даже не имея ничего, когда ты уже не можешь по-настоящему служить ближнему всей крепостью своей и силами, даже в тот момент внутреннее попечение, внутренняя молитва не должна оставлять тебя. Думай не только о своей болезни и старости, а заботься до конца исполнить заповедь любви, так как одно только сопереживание, сострадание способно наполнить человека любовью.

Нам надо молиться, чтобы научиться такой силе любви, которая останется с нами до самого конца, даже до богооставленности, когда каждый из нас будет испытан. Если Господь прошел через это, то и мы неминуемо пройдем эти страшные минуты последнего испытания, имя которому — смерть.

Христос, Бог и человек, будучи распятым, Своим человеческим естеством пережил страшные минуты испытания и искушения, когда Он подумал, что Бог оставил Его как человека. В последние минуты страданий Христа говорят о Его человечестве, когда Он возопил: «Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?» (Мф. 27, 46; Мк. 15, 34). Эти слова свидетельствуют, что Он испытал страшные минуты одиночества. Они напоминают нам, что и мы должны встретить мужественно эту последнюю битву — битву со смертью. К ней надо готовиться заранее. Святые отцы учили, что важно не только достойно прожить, но еще важнее достойно умереть. Тот, кто был с Богом, причащался Святых Христовых Таин, старался омыть свою совесть в Таинстве Покаяния, заботился о соединении со Христом в этой жизни, тот найдет во всем этом единственную силу для перенесения последнего предсмертного испытания. Прежде всего, надо заботиться о христианском напутствии наших близких, подошедших к этому земному пределу, и помнить, что особенно причастие дарует благодать Святого Духа.

Своим следующим словом Господь учит нас мужеству, учит заранее думать о смерти, чтобы избежать смерти души и навечно соединиться с Богом.

Господь с Креста, обращаясь к Отцу Небесному, говорит: «Жажду» (Ин. 19, 28). И люди, окружавшие Его, подумали, что Он говорит о жажде человеческого естества. По словам евангелиста Луки, взяли губку и напоили ее уксусом; другой евангелист говорит, что напоили ее «есмирнисмено вином» — «вином со смирною» (Мк. 15, 23), то есть вином, смешанным с неким наркотическим веществом, способным притупить и облегчить страдания висящего на кресте. Так римские легионеры оказывали «человеколюбие» своей жертве. Христос попробовал губку с уксусом и перестал вкушать от нее. Люди подумали о жажде человеческого естества, но вместо воды дали уксус, обжигающий рот. Господь вкусил этот уксус, обжигающий естество человека, как Адам вкусил некогда от запретного плода, «яко мнимо наслаждаяся чувственностью», так Спаситель наш вместо Адама вкушает желчь с уксусом, чтобы внутри человеческой природы вытравить пристрастие к самоугодию, плотоугодию, ко всему тому, что ставит своей целью сладострастный человек. Господь вкушает желчи с уксусом, чтобы исцелить последствия того запретного вкушения, которого приобщился Адам. Говорит Христос: «Жажду», то есть жажду исполнить волю Божию. Когда ученики подходили ко Христу, беседующему с самарянкой, они спросили, есть ли у Него какая пища, Он же отвечал на это, что пища Его — творить волю Отца Небесного (см.: Ин. 4, 34), и они ничего не поняли из того. Так, в слове «Жажду» звучала жажда о спасении рода человеческого и даровании ему жизни вечной, потерянной через праотца.

«Когда же Иисус вкусил уксуса, сказал: совершилось» (Ин. 19, 30) — совершилось дело спасения, искупление рода человеческого совершилось.

После этих слов Господь восклицает: «Отче! в руки Твои предаю дух Мой» (Лк. 23, 46), чтобы мы знали, чем закончится жизнь православного человека. Благочестивая с Богом жизнь закончится преданием души в руки Божии, Который Один никогда не оставит человека. Только Его руки способны перенести человека через мытарства и страдания, на этих руках не будет никогда холодно или скорбно или больно. Иоанн Богослов так говорит: «Агнец, Который среди престола, будет пасти их и водить их на живые источники вод, и отрет Бог всякую слезу с очей их» (Откр. 7, 17). Путь человека — тоже крест, в конце которого неизменно ждет его вечная неизреченная радость. «В руки Твои предаю дух Мой» — так и мы должны целью своей жизни ставить предание себя в руки Божии. Ежедневно об этом напоминает нам Святая Церковь за богослужением: «Сами себе... и весь живот наш Христу Богу предадим», напоминает нам о цели нашего создания — вечная жизнь, радость, богосозерцание, наполненность Божией любовию. Стремиться к этому мы должны всю нашу жизнь.

Люди, уходя с Голгофы, били себя в грудь с сожалением о происшедшем. Этими чувствами должны быть полны и мы, глядя на Плащаницу, как на образ любви Бога к каждому человеку, образ победы над смертью, образ сораспятия Бога этому миру, но образ надежды, ибо нет такого греха, которого бы не могла поглотить любовь Божественная. К подножию Креста святые мученики принесли свою кровь; преподобные и благочестивые отцы и жены принесли подвиги и слезы покаяния, пот своих трудов, чтобы хоть чем-то возблагодарить Бога за Его любовь к нам. Псалмопевец восклицает: «Что воздам Господеви о всех, яже воздаде ми?» (Пс. 115, 3).

А что мы, грехолюбивые, плотолюбивые люди, принесем к подножию Креста? Кровь мученическую? — но мы не могли даже пост провести, как положено православным людям. Принесем слезы покаяния? — если мы и плачем в своей жизни, то только о внешних потерях: денег, здоровья, человеческого расположения — это слезы плотские. Редко кто плачет о своих грехах.

Так давайте попробуем принести Господу чувства сыновней любви, которая, может, где-то на дне нашей души еще осталась, чтобы в эти последние часы перед Святою Пасхой молитвенным вздохом и раскаянием хоть в малой степени уподобиться разбойнику благоразумному, сумевшему всю свою греховную жизнь перечеркнуть одним только воззванием: «Помяни меня, Господи, во Царствии Твоем» (Лк. 23, 42). Если мы не смогли принести никаких плодов в течение этого поста, то по крайней мере честно в этом признаемся. Жизнь же свою предадим в руки Божии и поймем, насколько мы «ничто» без благодати Божией. До тех пор у нас в жизни ничего не получится, пока не поймем, что только Господь может изменить и переродить нас, ибо Он всесилен, всемогущ, всеправеден и всеблаг. Но и от нас требуется горение духа, желание, молитвенная настроенность и, самое главное, иметь к Нему преданную любовь, которая дается не иначе, как воспоминанием того, какою ценою Он совершил спасение лично каждого из нас — ценою Своей крови, ценою тех страданий, о которых мы читали всю эту седмицу.

Святитель Григорий Богослов говорит, что дело нашего спасения необходимо было совершить Самому Богу. Почему? Он должен был стать человеком для восполнения потерянного в Адаме. Руки, распростертые на Кресте, принести за руки, невоздержанно протянутые к древу познания; руки, пригвожденные ко Кресту, за руку, исторгшую Адама; древо Крестное — за древо райское; страдание — за наслаждение, к которому стремился Адам; смерть — за смерть; и жизнь — за жизнь, чтобы потерянное нами в Адаме обрели во Христе. Во Христе Его человечество было погребено во гробе, то есть понесло все наказание на себе и воскресло из гроба, чтобы и все человечество, заключенное во Христе, вместе с Ним и совоскресло. Апостол Павел нам говорит: «Итак мы погреблись с Ним крещением в смерть, дабы, как Христос воскрес из мертвых славою Отца, так и нам ходить в обновленной жизни. Ибо если мы соединены с Ним подобием смерти Его, то должны быть соединены и подобием воскресения» (Рим. 6, 4–5). Святитель Филарет (Дроздов) говорит, что на Кресте мы увидели торжество любви — любви Бога к человеку. Любовь Бога Отца — распинающая, любовь Бога Сына — распинаемая, любовь Бога Духа Святого — торжествующая.
Будем молиться нашему Господу, чтобы из этих Страстных дней мы вынесли чувство благодарности к Господу за всю Его любовь, обильно излитую за весь род человеческий, и решимость: всю свою жизнь,«сами себе и друг друга Христу Богу предадим». Аминь.

архимандрит Мелхиседек