Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа!

В неделе подготовительных постов, и всего лишь три раза в год во время вечернего богослужения Святая Матерь Церковь преподносит нам для поучения или наставления 136-й псалом, который начинает петься за две недели до Великого поста, и еще одну неделю во время Великого поста. Почему именно это песнопение, почему именно этот псалом, и именно в это время преподносится верным для размышления, для наставления и для назидания? Попробуем хотя бы несколько минут, но вникнуть в его смысл исторический и в смысл духовный, который применим конкретно к нам должен быть, к людям 21-го века, особенно живущих в местечке Ясенево.

«На реках Вавилонских, тамо седохом и плакахом, внегда помянути нам Сиона». Мы знаем, что еврейский народ был отведен в вавилонский плен, и там возносится моление этого плененного народа, плененной души, которая взывает: «Мы на реках вавилонских сидели и плакали, когда мы вспоминали о Сионе». Сионом называется гора в городе Иерусалиме.

«На вербиих посреде eго обесихом органы наша». То есть, мы уже не поем песни, потому что мы находимся в плену, и наши органы висят на деревьях.

«Яко тамо вопросиша ны пленшии нас о словесех песней и ведшии нас о пении: воспойте нам от песней Сионских». Те, кто пленили, говорят: «Ну, теперь попойте». Это момент исторический, вавилонского плена и молитвы из этого вавилонского плена. А как это относится к нам? Что такое реки вавилонские? Это потоки греха, в которых бывает погружена душа каждого из нас, и бесы пленяют нашу душу, и уносят в этом потоке греховном, смывая все и вся – добродетель, целомудрие, верность, стыд, мужество, молитву, памятование о Боге, духовную радость. Что это за реки вавилонские, на которых мы сидим, и в состоянии уныния мы не можем воспеть песнь, сидя на реках вавилонских. Бесы издеваются над нами, говоря: «Ну, теперь попойте».

Дело в том, что каждый из нас бывает пленен, если не тем или иным существенных грехом, отделяющим нас от Бога, не смертными грехами, то, во всяком случае, многие из нас поражены духом, духом нерадения и духом уныния, духом бесчувствия. А реки вавилонские, которые нас сметают на своем пути, это информационные потоки. Что случается с человеком, который живет в виртуальной реальности – в телевизоре, в компьютере, в новостях? Этот поток смывает, смывает все святое, возвышенное, памятование о Боге забивается всякой пустой, ненужно, бестолковой и душевредной информацией, без которой, нам теперь кажется, мы прожить не можем.

И когда я был в Оптиной несколько дней назад, наместник сказал потрясающую вещь: «Теперь только до людей доходит, какое это зло, когда зло обнажилось во всей своей неприукрашенной действительности». Если мы раньше так средненько относились к телевизору, ну, вот фильм «Семнадцать мгновений весны», вспоминаю свою молодость, даже юность, все бросали клюшки на хоккейной площадке, мужики переставали играть в домино и в карты, и все бежали смотреть «Семнадцать мгновений весны». А там что? А там что-то действительно назидательное, потому что это верность, самоотверженность, героизм, и наоборот, низость, предательство. Взаимовыручка, помощь. Что-то назидало. Советские фильмы, передачи – «Человек и закон», «Клуб кинопутешественников» и прочие. А сейчас народ говорит и видит, что из телевизора просто душепагубное, душевредное дебильство, омрачение и разврат потоками вавилонскими захватывают душу любого человека, а тем более юного. И вот многие люди, думающие, даже далекие от Церкви, отказались от телевизора. Наши священники приходят освящать квартиры, смотрят, а там телевизора нет. «А как вы без него живете?» «Да мы сейчас стали общаться друг с другом, потому что это не телевизор, это дебильник. И у нас совершенно другие отношения в семье, мы хоть стали друг с другом общаться и беседовать, как день прошел, вместе что-то читать стали, а если смотрим, то смотрим только то, что мы хотим, а не то, что нам навязывается». И как в таком состоянии дебильства всеобщего и лично каждого из нас может идти речь о памяти Божией, о молитве, о памятовании евангельских заповедей? Об этом и речи быть не может. Поэтому бесы смеются над нами и говорят: «Воспойте нам от песней сионских», то есть, где эта ваша духовная радость, где ваше горение духа, когда вы сейчас в храме два часа постоите, а потом придете домой, под чай, под обед или под ужин врубили телевизор, и все это смылось? Два кирпича положили, а три кирпича сняли. Или после литургии пришли домой, пообедали, телевизор включили, и так до самого вечера, ну, хорошо, если придут вечером на акафист, а так целый день включенный телевизор. Или компьютер – там общение, новости, туда-сюда, сидят, особенно молодежь, переписываются до бесконечности, живут в виртуальной реальности, не только люди вокруг нас, мы сами живем таким образом.

«Воспойте нам от песней сионских». «А како воспоем песнь Господню на земли чуждей? Аще забуду тебе, Иерусалиме, забвена буди десница моя. Прильпни язык мой гортани моему, аще не помяну тебе, аще не предложу Иерусалима, яко в начале веселия моего».

Вот о чем мы должны веселиться, о Иерусалиме, то есть о небе, о духовной жизни, об общении с Богом, а вот эта вся внешняя мишура, внешняя информация только это забивает, забивает и забивает тот малюсенький росток молитвы и духовного общения, созерцания, который может проклюнуться и у нас, а может быть и смыт этими бесконечными, бесчисленными и могучими грехом реками вавилонскими. И молится душа, плененная этим бесчувствием, потому что она была помрачена, отравлена этой информацией, отравлена телевизором и компьютером.

«Помяни, Господи, сыны Едомския, в день Иерусалимль глаголющыя: истощайте, истощайте до оснований его», – молится душа против своих врагов, которые говорят об этой душе: истощайте, то есть до нуля, до основания разрушайте его душу, бесы говорят, до основания истощайте душу его, душу христианина, чтобы никакой памяти абсолютно не было у человека в этой бесконечной суете, о которой сказал однажды старец Нектарий Оптинский. Он имел прозорливый дух, видел будущее, однажды, когда пришли красноармейцы арестовывать его, у него в келье хранились детские игрушки, одна из них была волчок, он взял волчок, закрутил его, он вот так вот начал крутиться, и тогда келейник спрашивает у него, который это все и написал: «Батюшка, что вы делаете?» Он говорит: «Посмотри на этот волчок. Вот так скоро будут жить люди», и вот так себе на голове показал эти все шарманки, балалайки, магнитофоны, телевизор, компьютер, и потом пошло-поехало. Чего некогда, спрашиваешь у людей: «Вы вечерние молитвы читаете?» «Нет, времени не хватает». Вот это и есть дьявольский плен, в который мы с вами все попали. Он заставляет нас, бесы и дьявол заставляют нас заниматься чем угодно, лишь бы только человека отвлечь от молитвы, чем угодно.

«Истощайте, истощайте до основания его». И молятся, это крик , это вопль души христианина: «Дщи Вавилоня окаянная, блажен иже воздаст тебе воздаяние твое, еже воздала еси нам». Кто такая дщерь Вавилоня? Гордыня и бесовская суета. И молится душа: «Дщи Вавилоня окаянная, блажен иже воздаст тебе воздаяние твое, еже воздала еси нам». С каким напором, с каким усилием вводят нас бесы в суету, в уныние, в бесконечный поиск разных новостей, впечатлений, они не дают человеку побыть наедине с самим собой, потому что, не дай Бог, он там вдруг задумается о вечности, вдруг задумается о душе. Иногда бываешь на выезде на каком-то, иногда поражаешься. Люди приезжают на реку, чтобы половить рыбу, выходят из машины, и врубают на полную мощь магнитолу. Они даже на природе не могут побыть в тишине, потоки этого Вавилона, они уже не могут без этих потоков, без этих песен одуряющих душу. «Блажен иже воздаст тебе воздаяние твое, еже воздала еси нам». Кто будет так же бороться, как ты борешься с нами.

«Блажен иже имет и разбиет младенцы твоя о камень». Какие это младенцы, которых рождает дочь вавилонская? Нам святые отцы говорят, что грех начинается с области ума, грех начинается с мыслей, грех начинается с помысла. Включить или не включить телевизор, включить или не включить компьютер – это помысел, ты можешь так сделать, и ты можешь так не делать, ты можешь погрузиться в эти реки вавилонские, которые тебя унесут. И у нас сейчас слишком особое время. Если раньше надо было почитать какую-то газету или журнал, чтобы узнать какую-то информацию, взять какую-то книгу, то сейчас все в этом гадком компьютере, и положительное, и злое. Люди часами просаживают свое драгоценнейшее время. И нам через этот псалом Господь внушает, чтобы мы боролись с помыслом, когда он еще маленький, боролись с желанием, боролись с грехом, когда они еще маленькие, когда они еще младенцы. А каким образом? «Блажен иже имет и разбиет младенцы твоя о камень». А писание нам говорит: камень же есть Христос, камень краеугольный, который был положен во главу угла, о который многие преткнутся, которые захотят жить, и с грехом, и одновременно увязать с грехом христианство, это никогда не удастся, как бы ни хотели люди, черное с белым, добро со злом увязать, и сказать, что все нормально.

И нам святые отцы говорят, что Иисусова молитва, памятование о Боге, повтор этой молитвы в течение всего дня, начиная с пробуждения, является мощнейшим средством, мощнейшим орудием для того чтобы очистить и очищать без конца засоряемый наш ум, и он без конца должен очищаться, засоряется он каждый день и каждый час он должен, каждый день, каждый час. Лествичник так и говорил: «Бей супостатов Именем Иисусовым, Иисусовой молитвой, ибо не найдешь ни на небе, ни на земле оружия, сильнее его». Златоуст говорит: «Не только монахам и священникам заповедание помнить о Боге через молитву Иисусову, но да так срастется молитва с твоим дыханием, что ты должен чаще произносить молитву, чем ты дышишь», потому что выражением любви к Богу является молитва, и выражением нелюбви к Богу является забвение о Боге.

И поэтому сейчас перед началом Великого поста через это духовное песнопение, через этот псалом Господь призывает всех нас: вспомните, что и вы находитесь, все без исключения, и я, и священники, и алтарники, и пономари, и певчие, все мы находимся в плену, в плену греховном. Потому что сравни, сколько в день твой ум бывает в Боге. Утренняя и вечерня молитва, пятнадцать минут одна, пятнадцать минут другая, а дальше? А дальше ты и не вспомнишь, сколько раз ты был с Богом в течение того трезвого дня, когда ты не спал. А подвижники всегда стараются, что бы они ни делали, все время делать что-то руками, работая, готовя, стирая, всегда: «Господи Иисусе Христе, помилуй мя, Господи Иисусе Христе, помилуй мя, Господи Иисусе Христе, помилуй мя». Это и есть тот камень, о который будет разбиваться наша бестолковая, набитая грехами башка, чтобы она очищалась от всяких помыслов, от всякой дури, от всякой фантазии, от всякого уныния, от всякого греха, от всякой мечтательности, от всякой злобы, от всякого памятозлобия. Если ничего не делать, она так и будет постепенно набиваться, набиваться и набиваться, наша голова. Постоянно должно быть, идти очищение.

Старец-исихаст Иосиф Афонский говорит: «Сначала пусть язык твой приучится произносить Иисусову молитву, когда устанет, тогда умом, Господи Иисусе Христе, помилуй мя, а когда ум устанет произносить молитву, опять пусть произносят ее уста, и пройдет совсем малое время, и молитва привяжется к тебе, если ты только не опустишь руки, подвизаясь, чтобы стяжать и уловить ее, чтобы навыкнуть этой молитве, сначала устами, потом умом, потом опять устами». Молитва, запомните, дается молящемуся. И епископ Игнатий говорит: «Количество переходит в качество», и не бывает качества без количества, потому что мы можем принести Богу только количество молитвы, а Господь дает на эту трудовую молитву благодарную молитву, на молитву трудовую, когда человек понуждает свой ум посвящать Богу. Ибо нам Исаак Сирин сказал: «Праздный ум – седалище дьявола. Если ты не приучишь своего ума покорять Богу, твой ум обязательно покорится сопротивному». Кто такой сопротивный? Сопротивный Богу, кто? Дьявол. Твой ум обязательно покорится дьяволу, если ты не дашь, если ты не покоришь своего ума Богу.

Вот вы должны об этом помнить, потому что постояв в храме два-три часа – это еще не молитва, почитав утренние и вечерние молитвы, это еще не молитва. Молитва, когда мы памятуем о Боге постоянно. Как человек помнит о больном зубе, говорит нам Лествичник, как влюбленный человек помнит о предмете своей любви, так из внешней жизни мы должны брать примеры для жизни внутренней. Влюбленному человеку ничего не мешает думать о предмете любви. И нам, говорит Лествичник, ничего не мешает каждый день и каждый час памятовать о Боге. Это труд? Да. Понуждение? Да. А если человек находится в плену, в угаре греховном, он даже и не понимает, в каком состоянии он находится, если он вспоминает и молится только утренними и вечерними молитвами. Что это? Это болезнь, это плен, это помрачение ума.

И вот об этом нам сегодня Писание и говорит, мы все находимся в помраченном состоянии ума, и именно пост должен вернуть нам здравие души. Потому что Лествичник так и говорит: «Первый признак помрачения ума, первый признак помрачения души есть леность в молитве, леность к богослужению». Скажи человеку: «Пошли кино смотреть», он три часа просмотрит, и не заметит, как на диване или кресле пролетело время. Скажи человеку: «Пойдем, встанем перед иконами», и три часа, попробуйте три часа, прочитайте кафизм, почитайте даже сидя три часа Священное Писание и Евангелие, сразу представляете, что одно, и что такое другое. Если человек с радостью три часа перед телевизором, и для него тягостно три часа быть с Богом, он даже этого времени найти не может, он понятия даже не имеет, что это такое. Значит, что с нашей душой? Она глубоко и почти неисцельно больна недугом, о котором говорит Лествичник, бесчувствием. И когда вы придете домой, поужинаете, попьете чай, я вас прошу, откройте Лествичника, и прочитайте главу о бесчувствии, чтобы понять и ничего себе не выдумывать, в каком состоянии мы находимся, чтобы не думать, что все у нас благополучно – ходим в храм, исповедуемся, будем готовиться к посту, ну, так, на всякий случай, пост, такое необходимое дело, немножечко килограмм сбрасываем, немножечко богослужение подлиннее, ну, и на душе так становится, чуть-чуть полегче, вроде бы для души все это надо. Не только это нам надо, нам надо понять, что мы катастрофически больны, и что мы срочно должны лечиться, именно пост и будет тем шансом для исцеления нашей души. А чтобы мы поняли, на самом деле, не рисуясь перед самими собой, в каком состоянии мы находимся, идите и прочитайте главу Иоанна Лествичника о бесчувствии. Дай Бог, чтобы мы воспрянули от этого сна греховного, дай Бог, чтобы Иисусова молитва навязла на нашем языке и уме, дай Бог, чтобы мы проснулись от с на греховного, дай Бог, чтобы мы захотели душевного здравия, и подвизались, именно подвизались в прямом и переносном смысле этого слова. Потому что нам апостол Павел говорит: «Сеющий скупо, скупо и пожнет, сеющий щедро, щедро и пожнет». Если ты не сеешь, ты ничего в духовной жизни не пожнешь. И апостол Павел так прямо нам и говорит: «Не обманывайтесь, Бог поругаем не бывает, сеющий в плоть свою от плоти пожнет тление, сеющий в дух, от духа пожнет жизнь вечную». Вот и думайте, что мы больше сеем, в тело, в плоть или в дух, и пост нам именно к тому и предназначен, чтобы мы больше, больше, больше сеяли в дух, чтобы пожали радость, пожали духовную жизнь, пожали душевное и духовное здравие, чтобы мы соединялись постом, молитвой, доброделанием с Господом, чтобы очищалась наша бессмертная душа. Аминь.

игумен Мелхиседек