Неделя третья Великого поста – Крестопоклонная. Названа так в честь поклонения Кресту, которое было установлено в древности для поддержания духовных сил верующих и напоминания о том, что именно Крест является главным орудием нашего спасения, а вся наша жизни – это несение собственного креста. Также – напоминания о Страстной седмице, к которой и ведет пост.

 На вопросы о поклонении Кресту ответил архиепископ Кировоградский и Новомиргородский ИОАСАФ.

 За несколько недель до поста в православных храмах звучат слова Священного Писания, призывающие нас творить дела милости: «Так как вы сделали одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне» (Мф. 25, 40). Всегда, а особенно в эти дни каждый христианин призван к проявлению сугубой заботы о ближних, к тому, чтобы, следуя Евангелию, питать алчущих, одевать нагих, принимать странников, посещать томящихся в заключении (см. Мф. 25, 34-40).

Шествуя великопостной стезей, каждый христиан стремится изменить себя и свой образ жизни, старается преуспеть в добродетелях, избавиться от вредных привычек и душепагубных страстей, сосредоточиться на молитве и покаянии. Вместе с тем, важно понимать, что пост не является самоцелью, но лишь средством к достижению главного: единства с Христом, которое невозможно без преодоления эгоизма, без стяжания любви к ближнему.

Церковь всегда учила, что пост не есть лишь воздержание от скоромной пищи, ибо еще ветхозаветному народу говорил Господь устами пророка Исаии: «Вот пост, который Я избрал: ...раздели с голодным хлеб твой и скитающихся бедных введи в дом; когда увидишь нагого, одень его, и от единокровного твоего не укрывайся. Тогда откроется, как заря, свет твой...» (Ис. 58, 6-8).

Почему мы поклоняемся орудию страдания нашего Спасителя?
Каждый раз, когда мы погружаемся в тайну Креста и пытаемся осмыслить Крестную смерть Спасителя, нас охватывает священный трепет и ужас перед величием события, произошедшего на Голгофе. Но эти ужас и скорбь о Распятом Всемогущем Боге неизменно перерастают в таинственную радость.

Бог стал человеком, чтобы человек стал богом. Бог был поруган и унижен, чтобы мы были вознесены. Бог умер на позорном кресте, чтобы мы были избавлены от смерти и прославлены бессмертием. Крест из орудия безобразного убийства стал орудием победы над смертью. Своей крестной смертью, Своим Крестом Христос попрал смерть, упразднил ад, дал нам вечную жизнь. Как после этого нам, до этого события безнадежно обреченным на смерть, не радоваться и не иметь Крест знамением победы над смертью?

Основное возражение нетрадиционных христианских течений о почитании креста сводится к следующему: крест – это орудие казни, на котором был убит наш Господь. Это мерзость, средство позорных пыток и постоянное напоминание о трагедии и горе.

Для того чтобы выяснить, чем же на самом деле является Крест – орудием смерти или же символом победы, обратимся к Священному Писанию. Апостол Павел в своем послании к Галатам пишет: «Я не желаю хвалиться, разве только крестом Господа нашего Иисуса Христа...» (Гал. 6, 14). Мы видим, что апостол Павел не воспринимает крест как мерзость, а наоборот хвалится им. «Ибо многие, о которых я говорил вам, а теперь даже со слезами говорю, поступают как враги креста Христова» (Фил. 3, 18). А в послании к Ефеским христианам тот же апостол говорит, что посредством креста мир примирен с Творцом: «В одном теле примирить обоих с Богом посредством креста, убив вражду на нем» (Еф. 2, 16).

Таким образом, говорить об отвращении к орудию казни можно было бы в том случае, если бы Христос не победил, если бы Он не воскрес, если бы дьявол на кресте действительно убил и навеки погубил бы Сына Божия. Но в том всё и дело, что Христос воскрес, а крест послужил, на самом деле, орудием убийства диавола, а не Христа! Посредством Креста Христос не бесславно проиграл, а славно победил! Потому Крест – это средство нашего спасения и знамение победы над дьяволом.

Да, у протестантов крест вызывает отвращение и память о трагедии, а у здравомыслящего человека Крест вызывает духовный восторг, торжество, счастье и радость спасения. И напоминает он не о трагизме, а о неизреченной, жертвенной Христовой к нам любви и о великой и преславной победе Спасителя над смертью и адом.

Также необходимо сказать и о том, что православные христиане, взирая на Крест Господень, чувствуют не только ликование и радость, но и ответственность за свои грехи, которые пригвоздили Спасителя к древу. Именно ради соучастия в этих крестных страданиях Церковь изначально на все века и установила пост в среду и пятницу, то есть в те дни, в которые Христос был предан и распят. А страстная седмица перед Пасхой своим богослужением открывает всю глубину Божественных страданий и внутренней борьбы перед страхом смерти. Но радость о Воскресении Христовом поглощает всякую скорбь и печаль, ибо в этом-то и весь смысл тайны Боговоплощения Сына Божия.

Апостол Павел, говоря о ветхозаветных событиях, происходивших с израильским народом, писал, что: «Все это происходило с ними, как образы; а описано в наставление нам, достигшим последних веков» (1 Кор. 10, 11). В Ветхом Завете умилостивительные жертвы, в качестве животных, приносились за грехи людей на жертвеннике. В Новом Завете Христос заменил Собой все ветхозаветные жертвы, а Крестом – жертвенник, на котором был принесен Сам Бог.

А какое было отношение к жертвеннику в Ветхом Завете? Относились ли к нему, как к мерзкому орудию убийства неповинных животных или как-то по-другому? В книге Исход сказано: «...будет жертвенник святыня великая: все прикасающееся к жертвеннику освятится» (Исх. 29, 37). Эти слова подтвердил Сам Иисус Христос: «Что больше: дар, или жертвенник, освящающий дар?» (Мф. 23, 19). Из этих слов мы видим, что для иудеев жертвенник был великой святыней, освящающей даже приношения.

В книге Бытия описывается, как Иаков прообразовал своими руками крест, когда по вдохновению, благословляя детей Иосифа – Ефрема и Манассию, положил на них свои руки не прямо, а крестообразно (см. Быт. 48, 13).

Также давайте вспомним сражение Израиля с Амаликитянами (см. Исх. 17, 11). Когда Моисей, поднимая руки к небу, прообразовал собою Христа, висящего на Кресте, благодаря этому израильтяне побеждали своих врагов. Воздевать руки подобным образом ап. Павел повелевает и нам: «Итак, желаю, чтобы на всяком месте произносили молитвы мужи, воздевая чистые руки без гнева и сомнения» (1 Тим. 2, 8). Позже Тертуллиан скажет: «Что это отражало позу Христа на Распятии». Ещё более древний апологет Церкви Марк Феликс писал: «...человек, когда, он, распростерши руки, чистым умом возносит молитву к Богу, представляет образ креста». Сам Иисус Христос сравнивал вознесение Моисеева змея со своим распятием: «И как Моисей вознес змию в пустыне, так должно вознесену быть Сыну Человеческому, дабы всякий, верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную» (Ин. 3, 14-15).

Теперь давайте обратим внимание на ветхозаветные пророчества. Пророк Исаия пишет: «Слава Ливана придет к тебе, кипарис и певг и вместе кедр, чтобы украсить место святилища Моего, и Я прославлю подножие ног моих» (Ис. 60, 13). В этом стихе говорится, прежде всего (хронологически), о славе Иерусалимского храма, но пророчески (и этот смысл духовно важнее) о том подножии, к которому были пригвождены ноги Христа. По преданию, именно из перечисленных пород деревьев и был составлен Крест Христов.

Премудрый Соломон восклицает: «Благословенно дерево, чрез которое бывает правда» (Прем. 14, 7). Мы знаем, что дерево, через которое была явлена людям праведность Божия и через которое человек может сделаться праведным, есть Крест Господень.

Очень важное пророчество о крестном знамении произнёс Господь, говоря, что перед Его славным Вторым Пришествием «явится знамение Сына Человеческого на небе; и тогда восплачутся все племена земные и увидят Сына Человеческого, грядущего на облаках небесных с силою и славою великою» (Мф. 24, 30). Что это за знамение, которое явится на небе перед пришествием Христа и которое будет видно всем людям? Это знамение есть не что иное, как Крест Господень! Если Сам Бог не гнушается Крестом, а прославляет подножие Своих ног, то и Церковь прославляет Крест Христов.

Теперь давайте узнаем, как относилась к Кресту ранняя Церковь. Самые же древние и неоспоримо достоверные сведения об этом мы имеем из раскопок древнего города Помпеи, полностью похороненного при извержении вулкана Везувия 24 августа 79 года I-го века. При раскопках обнаружены изображения креста. Всё это свидетельствует о том, что христиане с самого начала, ещё при Апостолах, не гнушались крестом, а чтили и использовали его на своих Богослужениях, в домах, при погребении.

Еще более поразительными были открытия 1971 года в Тилпиоте. Там были найдены 11 погребальных урн с христианского кладбища в Вифании. На этих урнах было выбито изображение креста, а дата захоронения оценивается как 42-43 гг. н. э. − чуть более 10 лет после смерти и Воскресения нашего Господа. Эта находка не оставляет никаких сомнений в том, когда именно Крест стал символом христианства.

Другой важный факт: древние христианские писатели II-III веков, такие как Тертулиан, Ориген и Феликс, свидетельствовали, что язычники даже укоряли христиан в боготворении креста. Так, например Марк Минуций Феликс приводит такое обвинение на христиан от имени язычника Цецилия: «Говорят также, что они почитают человека, наказанного за злодеяние страшным наказанием, и бесславное древо креста...» (Октавий, гл. 9).

Естественно, древние христиане не боготворили Крест и не поклонялись ему как Богу, а почитали Крест как святыню. Язычники же, обожествлявшие всё вокруг – людей, животных и неодушевлённые предметы и стихии, видя почтительное отношение христиан к Кресту и не умея классифицировать это почтение никак иначе, как обожествление, посчитали, что христиане боготворят Крест. Но, нужно ясно понять, что такие укоры от язычников могли явиться только потому, что первые христиане действительно почитали Крест.

Иногда приходится слышать со стороны представителей нетрадиционных христианских течений в адрес православных такие слова: «Если бы Христа застрелили из пистолета или убили ножом, вы бы и им поклонялись?». На это необходимо отметить, что такое сравнение не правомочно и даже кощунственно. Ведь как мы можем оценивать и сравнивать Божественный замысел о домостроительстве человеческого спасения. Сам Христос сказал о Себе: «Сыну Человеческому надлежит быть предану в руки человеков грешников, и быть распяту, и в третий день воскреснуть» (Лк. 24,7).

Необходимо обратить внимание на значение слова «надлежит», и мы увидим, что в нем заключается именно нечто такое, что не допускает другого рода смерти, кроме Креста. Лишь в какой-то мере объясняет этот момент святитель Афанасий Великий: «Иисус Христос не претерпел ни смерти Иоанна – отсечением головы, ни смерти Исаии – перепиливанием пилой, чтобы и в смерти Тело его сохранилось не рассеченным, чтобы этим отнять повод у тех, которые бы дерзнули разделять на части Его Церковь».

Подытоживая все выше сказанное, можно сделать следующий вывод: мы поклоняемся Кресту не как орудию смерти Христа, а как орудию смерти диавола, ада и самой смерти. Мы поклоняемся ему как жертвеннику, на котором была принесена самая совершенная Жертва – Жертва Крови Сына Божьего. Апостол Павел писал, что неприятие проповеди о кресте – признак погибели: «Ибо слово о кресте для погибающих юродство есть, а для нас, спасаемых, – сила Божья» (1 Кор. 1,18).

Из перечисленных аргументов мы видим, что для протестантской враждебности к Кресту нельзя найти оснований ни в Священном Писании, ни в опыте ранней Церкви, ни в святоотеческой письменности.

Молитва к Кресту, как к одушевленному предмету, – это ли не язычество?
Действительно, в православной гимнографии есть выражения, когда мы обращаемся к Кресту, как к одушевленному предмету. Например, в богослужении на Крестопоклонную неделю: «Радуйся, честный Кресте...», «Отверзи врата небесная, Кресте, любящим тя...» (стихиры на «Господи воззвах» на малой вечерне). Или всем известная молитва «Да воскреснет Бог... О Пречестный... Крест Господень, помогай мне...». Как понимать такие высказывания? Утверждать, что Православие воспринимает Крест как живое существо – богословски и философски неправильно. А обвинять в язычестве – крайность, которая диаметрально противоположна учению Церкви.

Для того чтобы найти ответ, дающий верную интерпретацию подобных выражений, следует обратиться к Священному Писанию, для которого вообще характерно употребление метафор и персонификаций. Например, царь Давид в своих псалмах воспевает: «Что с тобою, море, что ты побежало, и с тобою Иордан, что ты обратился назад? Что вы прыгаете, горы, как овны, и вы, холмы, как агнцы?» (Пс. 113, 5-6). А пророк Исаия пишет: «Радуйтесь, небеса, и веселись, земля, и восклицайте, горы, от радости; ибо утешил Господь народ Свой и помиловал страдальцев Своих» (Ис. 49, 13), «И покраснеет луна, и устыдится солнце» (Ис. 24, 23). Понятно, что море не бегает, горы не скачут, и солнце не стыдится. Все это примеры употребления метафор.

Включая в свое богослужение язык метафор, Церковь в этом полностью следует библейской традиции. И каждый, кто захочет обвинить Церковь в каком-то одушевлении неживых предметов, должен понимать, что эта же проблема станет перед ним и при истолковании библейских метафор. А утверждать, что в Библии употребление метафор и персонификаций допустимо, а в православных богослужебных текстах это уже признак язычества, − явно непоследовательно.

В текстах богослужения на Крестопоклонную неделю персонифицируется не только Крест, но противоположный Ему по значению предмет, что ярко показывает употребление Церковью языка метафор и персонификаций в выражении истин.

«Три кресты водрузи на Голгофе Пилат, два разбойников, и един Жизнодавца. Егоже виде ад, и рече сущим доле: о слуги мои, и силы моя! Кто водрузив гвоздие в сердце мое, древяным мя копием внезапу прободе? И растерзаюся, внутренними моими болю, утробою уязвляюся, чувства моя смущают дух мой, и понуждаются изрыгати Адама, и сущия от Адама, древом данныя ми: Древо бо сия вводит паки в рай» (икос канона на Крестопоклонной неделе).

В других богослужебных текстах также встречаются примеры персонификации неживых вещей, например, на Литургии свт. Иоанна Златоуста священник читает: «Яко живоносец, яко рая краснейший, воистинну и чертога всякаго царскаго показася светлейший, Христе, гроб Твой, источник нашего воскресения». Гроб здесь именуется «живоносцем», а Крест Христов – «животворящим». В обоих случаях, естественно, эти эпитеты прилагаются не потому, что гроб – носитель жизни, и Крест – источник жизни, а потому, что они послужили орудием для нашего спасения. Однако ни в коем случае не значит, что гроб или Крест – живые существа.

Ибо как объяснить слова ап. Павла: «И чтобы посредством Его примирить с Собою все, умиротворив чрез Него, Кровию креста Его, и земное и небесное» (Кол. 1,20). Какая у креста есть кровь? Почему ап. Павел говорит о крови креста, а не о крови Христа? Для нас здесь какое-то затруднение. Но Священное Писание использует именно слово Крест, так как он после смерти Христа стал символом Самого распятого Христа! Именно так относится Православие к Кресту, и именно этим объясняется то, почему ап. Павел использует слово «крест» вместо слова «Христос». Кто поклоняется Кресту, тот через сие поклоняется Самому Христу.

Говоря о деле нашего спасения, мы вряд ли можем избежать языка метафор и персонификаций, так как без них наш язык приобретает сухость, безжизненность. Когда же необходимо сказать о чем-то, что имеет не просто информативный характер, но относится к нашей жизни, волнует нас, имеет экзистенциональное измерение, то тут нужен выразительный, поэтический язык.

Как можно было бы, например, используя только прозаичный язык, передать пасхальную радость? И когда Церковь воспевает величайшее дело Божие – то все охватывается этой всеобъемлющей радостью, все «оживает»: тогда и гроб живоносец, и Крест животворит, и ад стенает, и горы скачут, и земля трепещет.

Надо отличать богословский язык от языка священной поэзии. Богословский язык, как и философский, это язык идей и понятий, строгих формулировок и точных семантических определений. А язык священной поэзии, к которой относится Псалтырь, каноны и акафисты и вообще храмовая гимнография – это гносис человеческого сердца, и поэтому здесь широко употребляются метафоры, символы, олицетворения и т.д.

Обращаясь в молитвах к Кресту, мы обращаемся к Самому распятому Богу, призывая Его Божественную силу, то есть, благодать. Потому, что после Искупительного подвига Крест стал олицетворением Его Личности.

Часто можно услышать скептические высказывания о крестном знамении, дескать: что вы там машите перед собой рукой?
Полагаемое на себя или изображаемое на себе движением руки крестное знамение есть молчаливое, но в то же время громкое и открытое, исповедание веры. Сложенные вместе три первых пальца выражают веру в Бога Отца, Бога Сына и Бога Духа Святого как Единосущную и Нераздельную Троицу, а два пригнутых к ладони пальца выражают две природы Иисуса Христа – Божественную и человеческую.

Крестное знамение напоминает нам о том, что Сын Божий страдал на Кресте, чтобы искупить род человеческий от греха и вечной смерти, поэтому каждый должен стремиться к тому, чтобы полагать душу свою за братьев своих. Иными словами, крестное знамение напоминает о бесконечной любви Божией к роду человеческому и о долге любви каждого человека к Богу и друг к другу. Крестное знамение дает душе крепость и божественную мудрость, а также силу отгонять и побеждать зло и творить добро. И это, конечно, в том случае, если творят крестное знамение с верой, благоговением и вниманием.

Крестное знамение – это не новизна XXI века, а древний опыт Церкви. Еще в третьем столетии знаменитый учитель Церкви Тертуллиан писал: «При всяком приходе и выходе, при одевании и обувании, при столах, при лампадах, на ложах и седалищах и при всяком деле мы начертываем на челе знамение креста». Спустя столетия после Тертуллиана, святитель Иоанн Златоуст писал: «Никогда не выходи из дома, не перекрестившись». Как мы видим, крестное знамение до нас дошло из глубины веков, и без него немыслимо наше повседневное богопочитание.

Совершая на себе знамение Креста, христианин, во-первых, должен держать в памяти, что он призван следовать за Христом, перенося во имя Христово скорби и лишения за свою веру; во-вторых, он укрепляется силою Креста Христова на брань со злом в самом себе и в мире; и в-третьих, исповедует, что он ждет явления славы Христовой, Второго Пришествия Господа, которое само будет предварено явлением на небе знамения Сына Человеческого, согласно Божественным словам Самого Господа (см. Мф. 24, 30). Этим знамением, по единодушному разумению Отцов Церкви, будет величественное явление на небе Креста.

***
Хотел бы пожелать всем нам твердой и деятельной веры. Чтобы мы никогда не были сторонними наблюдателями духовной жизни и не подменяли ее интеллектуальной. Чтобы Бог, Которого мы приняли в свое сердце, стал основой нашего бытия. Чтобы мы шли за Христом, тщательно и планомерно уподобляя свою жизнь Его жизни. Чтобы и дальше продолжался процесс возрождения Церкви в нашей стране, процесс, в ходе которого преображаются души тысяч людей. Хочу пожелать, чтобы скорее прекратились раздоры в наших семьях и в отношениях друг с другом. Чтобы каждый из нас всегда видел в другом человеке – Христа и путь, который ведет в Царство Божье. Чтобы наши сердца исполнились любовью и радостью в преддверии светлого Пасхального торжества.

Не будем забывать о нашем призвании быть христианами не только по имени, но и по образу своей жизни, дабы, завершив свой земной путь, на Страшном Суде сподобиться услышать желаемый глас: «Приидите, благословенные Отца Моего, наследуйте Царство, уготованное вам от создания мира» (Мф. 25, 34).

Портал "Православие на Украине"