Якоже Самому Богу беседующе..."

Как уже говорилось прежде, сегодня утреню по соображениям чисто практического характера в приходских храмах принято служить вечером, непосредственно после вечерни, отступая, таким образом, от смысла этого богослужения, но давая тем не менее возможность присутствовать на нем большинству прихожан (что было бы затруднительно, если бы оно начиналось рано утром). Совершается она, как правило, в соединении с вечерней, непосредственно после нее.

Если вечерня отсылает нас по преимуществу к временам ветхозаветным, наполненным напряженным ожиданием Спасителя человеческого рода, то утреня по своему содержанию относится более к поре новозаветной. При этом по составу ее принято условно разделять на три части: в первой мы исповедуем свои грехи перед Богом и испрашиваем милостей Божиих в предстоящий день (шестопсалмие, великая ектения, кафизмы); во второй вспоминаем и прославляем угодников Божиих, чья память совершается в этот день (канон); в третьей возносим особое славословие Самому Господу (хвалитные псалмы, великое славословие).

"Господи, устне мои отверзеши…"

 Начало вседневной утрене (то есть будничной, а не совершающейся в составе всенощного бдения) полагает возглас священника: "Слава Святей и единосущней, и нераздельней, и Животворящей Троице, всегда, ныне и присно, и во веки веков…". И сразу вслед за тем чтец, выйдя на середину храма, трижды торжественно произносит слова воспетого Ангелами ранним утром, при Рождении Спасителя, дивного славословия: "Слава в вышних Богу и на земли мир, в человецех благоволение". И таким образом в этот момент Церковь воспоминает явление на землю Сына Божия, Его вочеловечение. Затем, чтобы приготовить и себя, и предстоящих в храме людей к достойному, по подобию Ангелов, хвалению Господа, к внимательной молитве, он дважды возглашает: "Господи, устне мои отверзеши, и уста моя возвестят хвалу Твою".

После этого читается шестопсалмие, то есть шесть избранных псалмов: 3, 37, 62, 87, 102 и 142. По своему содержанию шестопсалмие представляет как бы размышление человека, услышавшего радостную весть о пришествии Христовом,— размышление наедине с самим собою. В его псалмах — исповедание человеком своего греховного состояния, он точно видит перед собой множество врагов, во плоти и бесплотных, восстающих против него. И вместе с тем в них же — исполняющая сердце радостью надежда на Божественное милосердие, на ту Божественную любовь, которая открылась в сошествии на землю воплотившегося Бога Слова.

Во время чтения шестопсалмия, по Уставу, свет в храме, а также горящие на подсвечниках свечи полагается гасить. Здесь — напоминание о ночи, покрывавшей вифлеемских пастырей, когда, еще не оправившиеся от изумления от видения явившихся им Небесных Сил, они шли поклониться лежащему в яслях Богомладенцу. И, конечно, воцаряющийся в храме полумрак способствует самоуглублению молящихся и более внимательной, сосредоточенной молитве.

О значимости этой части утреннего богослужения свидетельствует то, что, по Уставу, читать шестопсалмие полагается предстоятелю. Вообще характерно, что в Типиконе шестопсалмие имеет такие подробные комментарии, какими не снабжена никакая другая часть утрени. В частности, о нем говорится, что читаться оно должно "тихим гласом и легким, косно (то есть медленно) и во услышание всех". И другие, еще более важные слова: "Егда же глаголется шестопсалмие, тогда подобает со вниманием слушанию прилежати (то есть особенно внимательно стараться слушать): покаяния бо псалмы исполнены суть и умиления. Глаголем же сия псалмы со благоговением и со страхом Божиим, яко Самому Богу невидимо беседующе и молящеся о гресех наших".

Слушать шестопсалмие полагается стоя, никак не нарушая воцаряющейся в эти мгновения в храме тишины. Даже на "славе" после первых трех псалмов не полагается креститься и кланяться, чтобы не отвлекаться самим и не отвлекать от молитвы других прихожан.

Хотя есть и другие объяснения. Например, старец Паисий Афонский, отвечая на вопрос, почему мы не садимся на шестопсалмии, говорил: "Потому что оно символизирует Страшный Суд. Поэтому хорошо, если во время чтения шестопсалмия ум идет на час Страшного Суда". И по поводу того, что не полагается креститься и кланяться: "После первой статии мы даже не крестимся, потому что Христос придет сейчас не для того, чтобы распяться, но явится [миру] как Судия".

Когда звучат последние три псалма, служащий священник выходит из алтаря и перед царскими вратами тайно (то есть про себя) читает особые утренние молитвы (числом 12), изображая вместе с тем собою Христа — Ходатая и Спасителя, явившегося человеческому роду.

За шестопсалмием следует мирная, или великая, ектения, такая же по своему содержанию, как и на вечерне.